Новенький...

И этим все сказано. Встречайте мелкого меня... Я не с пустыми руками, я с фанфиком. Акти-ивно ищу обоснованную критику. Всех миссионеров готов встречать с распростертыми объятьями.
Помогите, а? Фик без шапки, писался на одну песенку, но в процессе превратился в что-то совсем другое....

Название:"Где мы жили, как мы жили..."
Автор: Chemodanchik
Фандом: "Thor", мифология
Пейринг: Локи/Сигюн
Рейтинг: PG-13
Жанр: гет, романтика, драма
Саммари: советую прослушать перед прочтением песенку "Навсегда" из советского мультфильма "Золушка". Под нее и писалось.
Дисклеймер: всё принадлежит студии «Марвел» и богам Асгарда
Предупреждения: ООС, смерть персонажа.

на свой страх и риск
Где мы жили, как мы жили,
Улыбаясь и печалясь?


Здесь это не имеет значения. Каждый знает, что другой придет. Не вовремя, но явится.

Она - торопливо и невпопад отговорившись от любопытных и говорливых подруг, осторожно бредет по лесным тайным тропкам, поросшим вереском.

Он – категорично и резко отмахнувшись от зазывающего его куда-то брата, разворачивается на каблуках и скрывается за поворотом, чтобы пропасть в одно мгновение перед лицом пораженного служки.

Мы сегодня позабыли,
Потому что повстречались.


Они забывают специально, с восторгом окунаясь в это забвение, что дарит разрушенный сад в лесу, позволяя проникнуть в свои заросшие лабиринты.

Он - возникнув из ниоткуда, шагнуть к ней навстречу и обезоруживающе улыбнуться, протягивая руки.

Она - запыхавшись, откинуть выбившиеся из кос волосы и восстановить дыхание, чтобы через мгновение быть притянутой к мужской груди.


Навсегда, навсегда,
Навсегда...

«Навсегда?» - в первый раз ее голос был неуверенным, полным такой отчаянной надежды.

«Навсегда», - успокаивающе шепча, беззастенчиво лгал он. Вот только себе или ей? – «Навсегда…»

Мы не знаем, кто откуда,
И забыли, кто мы сами.


«Фрейлина Фрейи? Кто такая Фрейя?»

«Царевич? Отстаньте от меня, я занят»

А так ли это важно?

Когда видишь эти рыжие косы, смущенно-счастливый взгляд серых глаз и яркий румянец на ее щеках?

Когда к тебе подлетают со спины и обхватывают холодными, но такими нежными руками и тихо, задыхаясь, смеются на ухо? Шепчут, что скучали?

Только знаем, это чудо,
И случилось это с нами.

«Спасибо, спасибо» - Сигюн беспрестанно говорит ему эти слова, смотря прямо в глаза. – «Спасибо за то, что случилось это со мной»
Ее лицо освещает луна, а серые глаза кажутся синими, кобальтовыми. В рыжие косы вплетены мелкие цветы, что он сам срывал с заросшей колонны, украшая ее волосы. И сама она – легкая, нежная, почти прозрачная, окутанная лунным светом. Сон, видение…Только бы не мираж, не очередная выдумка!
«Нет», - серьезно отвечает он, и облегченно смеется, укутывая ее в свой плащ. Видения не дрожат от порывов ветра. - «С нами».

Ночь подходит к середине,
И поет на счастье птица.

«Навсегда! Навсегда!» - радостно вскрикивает она и тихо смеется, неловко налетев на него. Сигюн ниже Локи на полторы головы, поэтому оба падают на траву, и она укладывает голову ему на плечо – широкое, мужское, несмотря на обманчивую узость – и зарывается пальцами в черные волосы. При луне они отливают серебром и синевой, а глубокие зеленые глаза темнеют, и от этого она окончательно теряет все удерживающие ниточки.
«Навсегда», - с беззлобным смешком подтверждает он, притягивая ее к себе и утыкаясь острым носом в ее рыжую макушку. На тонких губах появляется теплая улыбка – подарок ей, ее привилегия и следствие ее. Только ей он теперь улыбается без игры, собственнически прижимая к себе, чувствуя на шее прерывающееся дыхание, одаряющее холодную кожу теплом, от которого по телу идет дрожь возбуждения.
Он позаботится, чтобы ни одна живая душа их не нашла. Эта девушка с сияющими глазами, невесомыми руками и дивным именем - только его. Только она.
Она верит ему и даже не задумывается, почему. Не считая свою терпеливость чем-то особенным, стойко переносит все выдумки и пакости, что так часто устраивает для нее юный колдун. Она любит его, и давно смирилась с тем, что сердце замирает только от одного голоса.

Кому какое дело сейчас до них? Все нормальные люди сейчас спят, никто не услышит ее голоса, звенящего от волнения. Только он, только ему.
«Люблю тебя. Навсегда…» - но выходит спокойно и естественно, будто не признание и клятва, а просто констатация факта. И это после всех его издевок и мучений, которые он только мог для нее придумать!

Любит ли он ее? Он не скажет этого.
Нет, ни за что! И все вдруг развалится, как карточный домик…А он, царевич и колдун, останется, как раньше, один в золотой клетке своих знаний и чувств…
Закроет сердце на замок и запутается в своих паутинах…Локи, опомнись, черт тебя возьми!

Только знаем: нам отныне
Невозможно разлучиться.

« Люблю…» - слетает с губ раньше. Хрипло и надломленно, будто стрелу из груди вырвал. И, сжимая до синяков ее хрупкие запястья, в полубреду повторять, уткнувшись в ее грудь:
«Люблю, люблю тебя…»
Она его любит. Его, не царевича и брата Тора, а Локи.
«Повтори», - выдыхает он чуть слышно, резко вскидывая голову. Зеленые глаза блестят от волнения. – «Повтори…Прошу»
Она молчит, и только глаза сияют. Не горя, как от счастья и восторга, когда он заставил в середине лета пойти снег. Не приглушенно, как от нежности, когда она смывала кровь с его лица. Еще прекраснее и ярче, чем обычно.
«Люблю тебя», - и неожиданное прикосновение холодных мягких губ. Или это его лицо так пылает? – «Локи, я люблю тебя»

Никогда, никогда,
Никогда, никогда...

Сигюн никогда не предаст и не бросит. Всегда будет рядом, несмотря ни на что.
Всегда поддержит, не даст разбиться той спасительной маске, за которой Локи прячет всю обиду и неуверенность. Позволит быть самим собой, со всеми пороками и слабостями.
Локи же никогда не полюбит другую. Никогда не забудет ее ласковых глаз, изящных рук, что невесомо гладят его, негромкого, но уверенного голоса:
«Никогда, Локи, никогда…»
Пускай будет бездна впереди, пускай будет горе и отчаяние, падение и взлет, сердце многоликого трикстера будет бережно спрятано в руках его Сигюн.

И так радостно, и грустно,
Нам поет лесная птица…

И, как бы его это не унижало и оскорбляло, он всегда будет видеться с ней, несмотря на липкие взгляды охранников и собственную раздражающую беспомощность. Отказать Сигюн Локи не смеет, и только устало прижимается лбом к вышитому покрывалу, позволяя себе чуть-чуть побыть собой.
Это ее привилегия – утешающе проведя замерзшей ладонью по бледному лицу, изуродованному железным намордником - как же его бесит эта дрянь! – осторожно и с расстановкой поцеловать в висок, коснуться носом впалой щеки и обнять. Устроится на коленях мужа специально так, чтобы надоедавшей страже была видна только спина асиньи, на которой собственнически лежит худая рука трикстера, закованная в тяжелые, но длинные цепи. Да, после стольких лет заточения ему дали поблажку за примерное поведение…

Когда-то давно, еще в том затерянном саду, он, сам того не осознавая, позволил ей себя защищать. От чужого безразличия и презрения. И поклялся себе, что никому не позволит прикоснуться к ней. Оградил от того хаоса, в котором запутался сам.
Оглядываясь назад, он понимает, что обе клятвы сдерживаются поныне. И Локи хочется смеяться под хмурыми и брезгливыми взглядами асов. Эти идиоты до сих пор не могут додуматься, почему он не сдался и не запросил пощады. А все просто до зубовного скрежета.
Он просто не может еще ниже опуститься, чем сейчас. Чувство собственного достоинства он еще не потерял, а под зарешеченным оконцем то и дело мелькнет знакомый силуэт с рыжими косами, отбивающий напрочь даже мысль о смиренном признании вины. Его жена.
И, несмотря на кандалы, цепи и редкие встречи, Локи с ухмылкой убеждается, что она до сих пор верна ему, и он желанен ею. Впрочем, это взаимно.

От того, что невозможно
Нам с тобою разлучиться.

Когда-нибудь она дождется свой семейный очаг, а он – твердую землю под ногами, верных и честных друзей. Может и не до конца заслужили, но они умеют ждать.
Потому что знают, что даже если в следующий раз увидят друг друга среди огней Рагнарека, будут друг для друга не предводителем чудовищ Хельхейма и асиньей, но Локи и Сигюн. А у последних есть свои планы, и никто не посмеет им помешать.

Никогда, никогда,
Никогда, никогда...

Со времен правления Одина прошло много лет. Асгард процветает и сейчас, при могучем Торе. Но с тех пор, как голову бога лжи и обмана подняли над плахой, многие боятся ходить в те леса. Говорят, ночью там, в развалинах старых садов, бродят и перекликаются тени. Редкий путник слышит их смех и шепот, но, услышав, никогда больше не приближается туда. На вопрос: «Почему?» только загадочно качает головой.
Не выдавать же любопытному народу двух незадачливых влюбленных, правда?