Пять штук мелких кроссоверных драбблов у меня в дневнике. Наверное, не все будут понятны - если вдруг вы не знакомы с кроссоверными канонами, - так что сюда решила не нести.
Добавлять меня в избранное для чтения таких штук не обязательно - если что еще будет, я обязательно сюда принесу или по крайней мере дам ссылку, как сейчас.
Продолжаю клепать катрены и октавы)) Первое вроде нормально прошло. Так что еще один "маленький" бонус от меня))
С Локи после заката. Ночью опять не спится – Снова листаешь книгу. Больше тебе не снится Ласковый голос Фригги. Больше не снится пенье Самых искусных бардов Между листвы сплетенья В дивных садах Асгарда.
Горечь немая только Цепью сковала сердце. Кто же подскажет, сколько Обида на душу перцем Сыпать и сыпать будет? Нету ужасней кары. Завтра тебя разбудят Снова твои кошмары.
Нет над главою нимба – Молот мосты разрушил. Стал ты подобен рыбе, Выброшенной на сушу – Нечем дышать порою. Ты из другой стихии. Рвешь воротник рукою… - Опять меня не спросили! Опять все решили сами! – Качнулись темные пряди. - Они были только псами С снисходительностью во взгляде!!! Память подсунет дерзко Образ могучий брата. Дернешь плечами резко – Нету назад возврата. *** Троном не грезишь боле. Стало теперь казаться, Страшно совсем другое – Вновь одному остаться…
Он играет роль. Поворот плеча. Снова не король – Речи не начать. Только холод звезд, Да огонь зарниц Отразятся вновь Под крылом ресниц. Камни всех стремнин Превратятся в прах. Он такой один В девяти мирах. Испокон веков – И всегда – второй. Коли средь волков, Так по-волчьи вой! Ты по-волчьи вой, Не по-детски лги! Извернись змеёй В танце теургий. И ощерив пасть, Досчитай до ста, Прежде чем упасть С узкого моста…
Автор: Patologoanatom Crazy Название: Волчий отец. Дисклеймер: все права принадлежат богам Асгарада и Marvel Рейтинг: PG-13 Авторское: написано для KaricykI, на основе пожелания: «если бы у Локи был всего один сын, который мог бы трансформироваться в волка, огромного змея или во все сразу». Действие происходит как бы ДО основных событий фильма «Тор», за несколько лет, скажем так;
читать дальше- Слушай! Твой сынок уже задолбал! Ты видел, что он сделал с моими ботинками! - нависая над Локи, кричал Тор, потрясая в руках нечто, отдаленно напоминающее кожаные ботинки. Сейчас бывшая обувь больше напоминала дырявое решето. - Во-первых, вдохни поглубже и успокойся! - ровным голосом начал Локи, смерив равнодушным взглядом брата. - Во-вторых, с чего ты взял, что виноват мой сын в...эм...порче твоего имущества? Подожди! Я еще не закончил! - остановил он жестом Тора, готового вновь сорваться на громоподобный рык. - В-третьих, даже если это и так, в чем я глубоко сомневаюсь, они все равно тебе не шли, так что радуйся, что избавился от подобной безвкусицы! - Не, что это значит - "с чего взял". В Асгарде не так много любителей жевать чужую обувь! Или ты думаешь, что это Хеймдалл прилетел ко мне на крыльях, словно бабочка, и от нечего делать принялся грызть мои тапочки? - А это идея! - тут же подхватил Локи с энтузиазмом. - Знаешь, я никогда не доверял этому пафосному выражению лица и сурово сдвинутым бровям!.. - Кроме того, - громко перебил, готовый начаться словесный понос Локи, Тор. - Я нашел это! Тор показал что-то в своей сжатой руке и Локи, чуть скосив глаза, увидел темные волоски волчьей шерсти. - Собака, - пожал плечами ас. - Ты не хуже меня видишь, что это волчья шерсть, Локи! - Хорошо, предположим, что это Фенрир напакостничал, но сам пойми - ребенок! Организм растущий, зубы режутся, мозг еще только начал покрываться извилинами... Он не осознает что делает, ему просто нравится твои пахучие ботинки на вкус. Может у ребенка извращенное чувство прекрасного? - Значит так, или ты сам поговоришь со своим сыном или это сделаю я! - грозно заключил Тор, брезгливо стряхивая с рук шерсть и смотря на Локи яростным взглядом. - Ладно, ладно! Только ради тебя, дорогой братец! - похлопал по твердому плечу громовержца Локи. - Кстати, знаешь, твоим ботинкам все еще можно найти применение, - отойдя на несколько метров, Локи обернулся к Тору. - Правда? И какое же? - спросил Тор, бросая скептический взгляд на изгрызенную обувь. - Ты можешь запугивать ей йотунов или процеживать сквозь нее макароны... Тор, не сдержавшись, кинул в шутника злосчастными ботинками. Локи, ловко уклонившись, исчез с громким смехом, оставив ругающегося Тора одного.
Локи шел по прекрасному саду, что-то тихо насвистывая. Руки он держал за спиной, поступь его была легкой и тихой, а глаза смотрели куда-то вверх на узор из разноцветных листьев над головой. Дойдя до аккуратно вырезанной скамьи цвета слоновой кости, он мягко сел, запрокинув ногу на ногу. - Ты можешь спрятаться от Тора, но от меня это бесполезно, - произнес он вполголоса, по-прежнему смотря куда-то перед собой. За его спиной, два ярко-желтых глаза, неотрывно следивших за асом, мигнули и спустя несколько секунд, робко, но, в то же время, чуть воинственно, рядом с Локи оказался юный парень. На вид ему было не больше лет тринадцати, по мидгардским меркам. Он был по подростковому нескладен, высок и худощав. Но, тем не менее, во всех его движениях присутствовала какая-то неуловимая грация и сила. У него были лохматые черные волосы с сероватым переплетением ближе к корням. Длинный нос, напоминающий отцовский, и глаза, горевшие каким-то диким желтым блеском. - Садись, - Локи мягко похлопал по свободному месту на скамье, кидая на сына быстрый взгляд. Неловко помявшись, Фенрир присел рядом, настороженно вглядываясь в лицо отца, который по-прежнему, что-то мурлыча себе под нос, смотрел куда-то перед собой. - Скажи мне милый ребенок, - начал, наконец, Локи. - Зачем ты сгрыз любимые туфельки дяди Тора? - Это не я! - тут же отозвался Фенрир. - Хоть ты и мой сын, а врать не умеешь, - Локи посмотрел на сына и тот увидел, что на его лице добродушная усмешка. - Пап... - Нет, правда, мне искренне интересно почему, - Локи вполоборота развернувшись к Фенриру, поставил локоть на спинку скамьи и, подперев лицо пальцами, начал вглядывался в лицо сына с заинтересованным ожиданием. Фенрир что-то пробормотал. - Что-что? Я тебя не расслышал, - ас приставил ладонь к уху, наклоняясь ближе к сыну. - Он мне не нравится. Он смотрит на меня как на монстра. Все так смотрят! – внезапно громко пожаловался Фенрир. – Все асы смотрят на меня как на прокаженного. Они ненавидят и боятся меня, я чувствую… - Зрачки его глаз сузились, а губы исказила злая ухмылка, подобная болезненному оскалу. На мгновение показались зубы, подобные волчьим клыкам. Чтобы скрыть свои чувства, он с треском сломал ветку и с жаром принялся счищать с нее листочки и лишние ветки, оставляя лишь голый прутик. Локи протянул руку и положил тонкую ладонь на плечо сына. Тот вздрогнул, но от прутика не оторвался. - Ты не должен воспринимать все слишком близко к сердцу, - произнес мягко Локи, сжимая плечо Фенрира. – Все кто окружают тебя, просто не понимают того, насколько ты замечательный. Я лишен дара предвиденья, что в прочем слава Одину, иначе я бы был какой-нибудь дотошной теткой со скверным характером, которая вечно прядет свои нити, - Фенрир не смог удержаться от легкой улыбки, которая подобно искорке промелькнула на его губах, от представления подобной картины. – Но я знаю, что ты станешь великим! Ты мой сын и я горжусь тобой, запомни это. Фенрир поднял взгляд и его желтые глаза встретились с ярко-зелеными глазами отца. Локи никогда не отличался особой правдивостью, хитрость и магия были у него в крови, но Фенрир знал, что сейчас отец не врет. Об этом говорило все его полузвериное чутье. Он улыбнулся светлой улыбкой самого обычного ребенка. - Так-то лучше! – удовлетворенно кивнул Локи. – А то иметь сына с подобной кислой миной на лице, поверь, не лучшее удовольствие. И вообще, - продолжил он, - Грызть ботинки слишком мелко! Вот намазать клеем Мьйольнир… Кхм… О чем это я? Да, ботинки Тора! Постарайся не доставать дядюшку ближайшую недельку хотя бы, ладно? – Фенрир согласно кивнул. – Голова у Тора благо светлая и слишком долго задерживаться на подобной ерунде он не привык. В конце концов, свожу его в Йотунхейм – это всегда поднимает ему настроение. У Тора, знаешь ли, порой наступает «кризис битых йотунов» - чем дольше он никому не засветил молотом промеж глаз, тем хуже у него настроение и чувство юмора. А поскольку твой дядя этим самым чувством всегда особо не блистал, то… В общем, сын, считай что ты легко отделался – если бы с тобой разъяснительные беседы пошел Тор проводить, то твой зад бы стал еще более разноцветным чем Радужный мост. Фенрир не сдержавшись, хихикнул, а Локи, довольно улыбнувшись, приобнял его за плечи, чуть сжал и отпустил, поднимаясь с места. - Так что, запомни, что я сказал и не переживай из-за пустяков, - и направился прочь из сада. - Пап, - окликнул его Фенрир, - А почему ты не можешь стать правителем Асгарда? Локи замер на мгновение, его правая рука дернулась, на секунду сжавшись в кулак, но затем он обернулся, кинул беззаботный взгляд на сына и произнес: - Быть правителем Асгарда это большая ответственность, а я не чувствую в себе желания и силы принять ее. Так что, думаю, твой дядя вполне справится с этой задачей сам. Согласись, роль зануды на троне подойдет ему больше, чем мне, - он легко улыбнулся Фенриру. Но как только он снова отвернулся от сына, улыбка сползла с его лица подобно маске, а в зеленых глазах мелькнуло что-то затаенное, мрачное, холодное, что Локи предпочитал никому не показывать. Фенрир остался наедине с собой и своими мыслями. Он смотрел на солнце, и зрачки его были сужены. Он улыбался и вдыхал запах трав и растений вокруг. Он любил отца и был готов ради него на многое. Очень многое.
Эпилог. Спустя много лет, Локи покинул Асгард с поистине яркой для него манерой, прихватив с собой Радужный мост и наполовину разгромленный Йотунхейм. После ухода отца, Фенрир, ставший к тому времени огромным и невероятно сильным мужчиной, стал еще более нелюдим. Он закрылся в себе и почти все время пребывал в звериной форме, пугая бедных асинь, когда те случайно сталкивались с ним. Их приводил в невероятный страх его огромные желтые глаза, которыми он смотрел на них откуда-нибудь из темного переулка. Асов беспокоил Фенрир, который, после ухода Локи, стал абсолютно не контролируем. Даже Один и Тор не могли его приструнить, потому что невероятная смесь крови и магии в нем делала его настолько по-звериному сильным, а отцовские гены настолько хитрым, что найти управу на покинутого отрока мага было просто невозможно. Фенрир дичал и становился все более опасен. Со временем стало ясно, что просто так держать его в Асгарде больше нельзя. И по приказу Одина была выкована необыкновенно крепкая цепь Глейпнир, которой сковали Фенрира. Все прошло почти гладко, только храбрый ас Тюр пострадал – в суматохе и озлобленности, пытаясь вырваться из оков, Фенрир откусил ему руку. - Это для твоей же пользы! – тяжело отдуваясь, промолвил Тор, когда закованный Фенрир с ненавистью смотрел на него немигающим взглядом. Фенрира заперли в крепкой темнице, озлобленного и скованного крепкой цепью, не прекращающего попыток вырваться. Он бы мог томиться в своем заточении вечно, но однажды случилось нечто непредвиденное. Во время очередной атаки йотунов, когда все внимание было направленно на оборону Асгарда, никто не заметил, как легко вошел острый клинок между ребер стражников, орошая каменный пол кровью. Как чьи-то легкие шаги по-кошачьи тихо подошли к решетке и замок, запирающий крепкие двери, с низким скрипом открылся, бросая свет в мрачное помещение. Фенрир поднял глаза, и из его скованной пасти раздалось радостное урчание. Он узнал, кто идет задолго до появления, по запаху. - Здравствуй, сын. Я пришел за тобой, - раздался мелодичный голос и цепи, сковывающие Фенрира пали.
Название: Приближение Рагнарёка Персонажи: Один и Локи. Рейтинг: никакой Дисклеймер: Впихнуть невпихуемое и соединить несоединимое. Фильм и скандинавские мифы. Бета: Solli (за что отдельное спасибо)
маленькая зарисовочкаТронный зал пуст, все разошлись. Один вслушивается в звенящую тишину. - Я знаю, что ты здесь, Локи. Можешь выйти. Слабо вздрагивает пламя факелов, тени расступаются и открывают обманщика. Лёгкие шаги и насмешливая улыбка. - Здравствуй, Всеотец. Неплохо выглядишь, Сон пошёл тебе на пользу, – Локи поднимается по ступеням и садится рядом с троном. - Не думал, что у тебя хватит нахальства вернуться, – усмехается Один. - Или… ты всё вспомнил? - Такие как я и такие как ты никогда не забывают. Неужели ты поверил моему спектаклю, побратим? – хриплый смешок. - Стареешь, становишься сентиментальным. Кто бы мог подумать, что ты запишешь меня в сыновья! - Ты просто возродился не в том месте и не в то время. Это надо было исправить. - И ради этого ты похитил невинного младенца и стал ему лгать? Ну и кто после этого больший обманщик? Я озвучиваю и воплощаю то, о чём ты только думаешь. Царь Асгарда вглядывается в лицо собеседника, в зелёных глазах пляшут огненные ётуны. - Настоящего лжеца можно воспитать только во лжи. А ты был нужен Асгарду и остальным мирам. Ты был нужен мне, Локи. - Был? – маг презрительно фыркает. - Неужели ты испугался, отец богов? Ты передумал? Для тебя нет другого пути. Яблоки Идун тебе не помогут, а твой Сон – всего лишь жалкая попытка отсрочить неизбежное. Один качает седой головой. - Ты как всегда торопишься, Лофт. Локи запрокидывает голову и заливисто хохочет, его ноздри хищно раздуваются. - Рагнарёк приближается. Кому, как не мне, это чувствовать?! Асгард застыл во времени, как муха в меду. Ётунхейм покрылся вечными льдами, турсы выродились. Мидгард разрушает сам себя. В Муспельхейме, Свартальфахейме, Ванахейме и прочих мирах дела обстоят не лучше. Лишь Хельхейм незыблем, как и сама смерть. Иггдрасиль увядает. Так пусть ясень сгорит в огне Кано и возродится вновь, а вместе с ним и ты, Вотан! Кто ещё может похвастаться погребальным костром из всех девяти миров? – на губах бога играет безумная улыбка, волосы растрепались, на кончиках пальцев потрескивают искры. - Нет, Локи. Нет. Ещё не время. Умерь свой пыл, или мне опять придётся привязать тебя к скале. Обманщик вздрагивает и отшатывается. - На этот раз я тебе не позволю так поступить со мной! Я ухожу. А ты можешь гнить заживо на своём золотом троне, брат. Иного пути нет, прощай. Всполох огня – и опять тишина. - На этот раз иной путь есть, брат. Надеюсь, ты скоро это поймёшь.
''I'm getting lectured on child safety from a man who's gone through four Robins?''
Galdr Жанр: рифмовиньетка номер стопицот три, джен, пара намеков на не-джен О: Торе и Локи Рейтинг: G
galdr Тору восемь - бьет ветром в лицо свобода, сносит реальность вокруг, обгоняет годы, и, пришпорив коня, он смеется гордо: «Возвращайся домой, меня долго ждать». Провожает наездника взглядом Локи, солнце режет глаза, и влажнеют щеки: а еще говорят, это он жестокий. Локи отдал бы жизнь, чтоб его нагнать. Один любит сраженья, но проклял войны, он идет на восток не на бой - на бойню. Локи смотрит, как крепко сжимает Мьелльнир его брат, едва справивший десять лет. Тор вернется в двенадцать. Два долгих года отрезвят его взгляд, закалят породу, он теперь не ребенок, а гордость рода. Рядом с братом как будто бы Локи нет. Он пытается стать хоть немного лучше: чтоб поймать его взгляд, он заложит душу, только Тору пятнадцать – он в самой гуще своих битв, своей славы, своих друзей. Через год Локи мчится поздравить брата, и за пазухой тихо пищат орлята, если их поучить, то они взлетят и - Ах, охота? Конечно, она важней. Тор в шестнадцать узнает, рыча от боли, что такое поверженный в схватке воин, и Асгард захлебнется при виде крови криком «Локи, быстрее, колдуй, лечи!». И он лечит. Конечно, а как иначе? Он сейчас его брат - неприметный мальчик, разве Локи возможно хоть что-то значить, если Тор будет мертв? Слышен гальд в ночи. Девять дней он пробудет в его покоях, девять долгих ночей из борьбы и горя, на десятый Тор слабо глаза откроет. Локи хватит на шепот: «Ты жив, ты жив». Тору скоро семнадцать. На ключ замкнувшись, в глубине темной спальни клубком свернувшись, Локи ждет свою дату: год, как очнувшись, первым делом Тор бросил «Зови мне Сив».
Время – воздух для асов, а годы – птицы: они выклюют прошлое, чувства, лица, и по ветру отправят клочки кружиться из обрывков когда-то живых картин. Тору двадцать. В предательском настоящем все, что есть у него – это слово «раньше», это прошлое, мальчики - старший с младшим. Ему двадцать сегодня, и он один.
захотелось сделать что-нибудь по любимому пейрингу. И обязательно под любимую песню. Задача: более-менее связная история с диалогом такого же качества между персонажами Решение задачи: см.ниже
1102 словЛомать – не строить – пожалуй, один из самых важных уроков при отстройке Радужного моста, который уяснил для себя Тор, глядя на переливающуюся гладь. Если бы кто-нибудь сказал ему, что в следующие шесть месяцев он будет ползать на карачках и по кускам восстанавливать дорогу в Мидгард, он бы серьезно подумал, а стоит ли этот мир того. Все же он считал себя слишком высокородным для того, чтобы стоять здесь раком день и ночь, приделывая камешки друг к другу. Но отец был непреклонен, и когда постройка подошла к концу, Тор был готов пустить мужскую скупую слезу по поводу счастливого избавления от тяжелой повинности. - Как думаешь, что он сейчас делает? – подойдя к Хаймдаллю, спросил устало Тор. – На его месте я бы сейчас живо искал укрытия от твоего всевидящего око. Иначе сила моей братской любви отвесит ему существенного пендаля под зад и за шкирку притащит сюда. - Желаете проверить, как себя поживает молодой Локи? – понимающе склонил голову чернокожий викинг, - вы очень заботитесь о своем брате. Раньше я за вами этого не замечал. - Да, - кивнул Тор. – Если мои руки смогут оторваться на семь сантиметров от тела после того ада, что устраивал все эти дни мне наш отец, он ощутит всю мою заботу на своей шкуре. Ты можешь отправить меня прямо к нему? Кажется, я готов с ним встретиться. По-крайней мере, морально. - Я попробую, - важно ответил хранитель врат, - правда, вы будете первым, кто испытает новые врата. Ради вашего же блага – надеюсь, он работает. Удачи. Когда Тор приземлился на землю двумя ногами, ему показалось, что какая-то неведомая сила волоком протащила его сквозь мириады звезд и со всей силы всадила в твердое тесто, на котором совершенно невозможно спокойно стоять. Чертыхнувшись и бухнувшись на четвереньки, Тор ощутил непреодолимое желание или проблеваться, или еще раз проматериться. К счастью, тошнота начала быстро отступать, поэтому Тор оглядел пространство вокруг себя – и благоразумно решив остатками серого вещества, что гордо встать на две ноги и побежать искать брата – это не самая разумная вещь в этом мире, когда немного потряхивает и хочется свернуться калачиком от боли в ногах, он бухнулся на пятую точку и посмотрел на небо, мысленно вопрошая, за что этот кромешный ад дарован ему небесами. Небеса молчали и, похоже, поставили в его в полнейший игнор. Зато он привлек внимание кое-кого другого. - Не меня ли ищешь, будущий правитель Асгарда? - холодным тоном бросил в спину сидевший на скамейке мужчина, неторопливо поднимая на Тора глаза. На последние слова он сделал особое ударение. - Брат... - приглушенно прошептал Тор, застыв, как каменная статуя перед Локи. В том, что перед ним стоял человек, который некогда считался его тенью и его же верным советником - не было никаких малейших сомнений. Та же тонкая полоска практически бескровных губ, чуть сжавшаяся под взглядом Бога-Громовержца, равнодушный взгляд светло-зеленых глаз, с затаенной злостью и завистью глядевшие на молот Мельенира и самого Тора. Локи был зол как черт. - Вот так сюрприз, – складывая пополам газету и откладывая ее в сторону, протянул Локи. – А я-то надеялся, что эта встреча произойдет как можно позже. - Как… как ты выжил? – растеряно пробормотал Тор, внимательно глядя на Лафейсона. Похоже, Сиф была права, когда говорила, что Локи не потопляем. Тот сидит перед ним, и, судя по внешнему виду, жив и здоров, да еще так непринужденно начал ногой болтать, как будто каждый день падает с Асгарда в пропасть. Мелкий засранец. - С каких это пор тебя волнует моя личность? – поднял бровь Локи, еще сильнее сжав губы, - раньше тебя волновали затяжные и кровавые сражения, слава и авторитет среди своих дебильных товарищей. Ты, конечно, изменился немного после путешествия в Мидгард, но судя по твоему тупому выражения на лице, на пользу это тебе не пошло. Как был идиотом, так им и остался. Тор чувствовал, что еще чуть-чуть – и он размажет эту субтильную сволочь тонким слоем по асфальту, а отцу он виновато заявит, что, дескать, другого выхода не было, и Локи сам под каток подлез, как только его увидел – от испуга, наверное. Останавливало только то, что после этого брата он вряд ли еще хоть раз увидит – если Локи захочет, чтобы его никто не смог найти, он это сделает – с помощью магии или своих хитрых уловок, а второй раз драться он вряд ли захочет. А сейчас ему следовало серьезно с ним поговорить, возможно, впервые в своей жизни. Но как начать? - Я… - чуть запнувшись, прикрыл глаза Тор. Затем, вздохну и, собравшись с моральными силами, продолжил. – Мне жаль, что так получилось. Если бы я мог, если бы я знал, что тебя так задевает, что ты находишься на втором плане, может я был бы не такой эгоистичной свиньей и... я не знаю, мне сложно сейчас об этом говорить. Но я хотел бы все начать с чистого листа, брат. Мне кажется, нам стоит забыть наши прошлые обиды. Мы слишком взрослые для этого. Пойдем домой. - Что тебе надо? - нетерпеливо вскинулся Локи, не привыкший к таким душевным словоизлияниям брата. Обычно тот предпочитал больше действовать, чем говорить, даже если эти действие несли разрушения и негативные последствия. - Что мне делать там? Опять перед тобой бегать на задних ножках? Уволь, я слишком долго это делал, теперь я порвал с тем миром. Зря ты меня искал, только настроение испортил - себе и мне. - Отец желает тебя видеть, - глухо произнес Тор, - и мать. Возвращайся. Мы все по тебе скучаем. «И половина Асгарда, которая желает надрать тебе твой тощий зад», – мысленно добавил Громовержец. Локи резко втянул в себя воздух при упоминании Одина, лицо на мгновение исказилось гримасой глухой боли и сожаления. Он так хотел добиться признания от Одноглазого, а в результате... - Ты зря теряешь время в этом мире, - поднимаясь со скамейки и, подходя практически вплотную, тихо ответил Тору в лицо Локи. – И со мной. Лучше пойди, выкинь какую-нибудь очередную пафосную безрассудную выходку, чтобы наш отец смог еще раз погордиться своим любимым сыном. Опять. Тор вместо ответа просто поднял руку и потрепал Лафейсона по волосам, как делал это в детстве, когда они оба играли в солдатиков и о войне знали только по рассказам старших товарищей. Тот всегда после этого выглядел, как нахохлившийся воробей, только теперь еще и глазами сердито сверкал – наверное, придумывал, что бы такое едкое ответить своему не родному брату, чтобы тот в следующий раз даже близко к нему не подошел. - Прекрати дуться, и подумай над моими словами, - широко улыбнувшись ему, хохотнул Тор, - должен же я на чьем-то фоне выглядеть внушительным и могущественным? На эту роль подходишь только ты, братец. Продолжая посмеиваться над братом, Тор уселся на скамейку и закрыл глаза, немного отдыхая и наслаждаясь близостью брата. Упрямство было его второй натурой, и если Локи не согласиться с ним уйти добровольно – он потащит его силой. А пока он подождет, пусть коварный бог обдумает его слова, время еще есть.
413 слов- Нет, сын, - скорбно произнес Один, склоняя педофильскую рожу вниз, - у тебя бы все равно ничего не получилось. Вечером придешь ко мне в покои, я придумаю тебе... наказание. "Ты же не Тор?" - молчаливо повисло в воздухе. Очень тяжело повисло. Локи задохнулся от возмущения. Вот старый хрыч, он ради него чуть ли из своих зеленых трусов не выпрыгивал, чтобы угодить отцу - брата в другой мир сослал, сам провозгласил себя на трон, а его, между прочим, могли бы сделать и более удобным - или все дело было в том, что чем больше мяса и жира на костях, тем удобней сидеть на этом замысловатом жестком и холодном куске золота? На смену ярости приходило сожаление о том, что на этих засранцев он потратил свое детство и юность - тут впору всхлипнуть, и начать себя бить в грудь, что, если бы не он, то где бы они были со своим Асгардом были и из какой вонючий жижи их вытаскивали всем миром, если бы не он? - Папа, - слегка шалея от собственной наглости и высоты, произнес Локи. - Иди в жопу, папа. Вместе с моим дорогим братцем. Сволочи неблагодарные, я бы лучше со Свадильфари остался, он мне предлагал трехразовое питание сеном в день, ежедневные прогулки по лугам и потрясающий секс, как только я захочу. Какого черта я отказался от такого предложения? И ради кого? Один из ряда вон плохой родитель, второй надменный здоровый бугай, который без моего бесценного совета давно висел между Мидгардом и Ётунхеймом. Козлина неблагодарная. - Чего? - фактически оказываясь не в теме, разъяренно спросил Тор. - А по нахальной роже сапогом? Между прочим, благодаря тебе я чуть там и не очутился, так что помалкивал бы. После того, как с отцом поговоришь - я к тебе сам зайду. Поговорим как мужчина с хитрожопым обманщиком. Локи посмотрел сначала на Одина. Потом на Тора. В его мозг закрадывалась запоздалая мысль, что провести вечность бок о бок с этими двумя - это самое страшное, что может ожидать его в этой жизни. Проще сразу отпустить руку и бухнуться с моста вниз в эту бездонную дыру. Да, он понятие не имел, что произошло бы дальше - погиб бы он, рухнув вниз как изломанная кукла на твердую поверхность Миргарда, продолжал бы падать в бесконечность, мимоходом сойдя с ума от одиночества и бесконечного полета, или по счастливому подарку судьбы приземлился бы в кроватку земной женщина, задавив своей костлявой задницей ее любовника - как-никак, но сила ускорения иногда решает проблему жизни и смерти весьма быстрым, и не всегда безболезненным способом. Может, стоить попробовать?
Ты хороший мой человек, я не знаю, как, но давай -держись!..
Название: Дорога Локи (Ансуз) Персонажи: Локи, немножко Тор Рейтинг: PG Дисклеймер: все права у ноосферы Примечание: На заявку Представь себе комнату, внезапное сияние. Вот моя рука, мое сердце, мое горло, мое запястье. Вот города, залитые светом, в сердце моем, вот сердце мое - озеро и колодец, из которого можно напиться, но я не найду в себе сил. Просто я больше не хочу умирать. (с) R.H.Remy, на картинкуна картинку , и на песню Мельницы - Зов крови и на песню Примечание 2: в итоге по совету любимой беты приходится прикреплять также песню Дорога Водана, ибо никак без нее
Иногда он играется с этой мыслью - умереть в бою и попасть в Вальхаллу. А что, он ведь не Ас, путь в Асгард для него теперь заказан... А как йотуну - разве уж нельзя? Мидгард плох, чтобы жить, но здесь совсем даже неплохо умирать... Локи смеется, перехватывая посох.
Его зовут безумным. Зовут Асы. Локи смеется, бродит по морям и континентам, по временам, эпохам, войнам... Убегая и появляясь вновь, дразня и ускользая.
Сначала двадцать первый век, скучный Нью-Йорк. Локи смеется, улыбается свирепо этим забавным смертным, лучшим среди воинов Мидгарда, идущих на него с облавой - никогда бы не подумал, он не любил Охоту, это было скучно, с копьем наперевес нестись за дичью. Он уклоняется от Мьельнира, он взглядом ласкает хмурые, обиженные брови Громовержца - никогда бы раньше не подумал, как интересно оказалось - дичью быть. Он не сражается всерьез, он исчезает в свете фар грузовика на встречке, оставляя машину пламени. Локи смеется, растворяясь в нем.
На очереди - новое и старое. Европа, прошлое - но впрочем, что для бога время? Починили Биврест, Асы? А как бы выучиться теперь новым трюкам, а, Хеймдалль? Европа объята кровью и пожарами, она сходит с ума, тысячи тысяч умирают, призывая Тора и Водана - Тор бы в неистовство впал, увидай он это, Локи смеется за спиной тирана, что нелепо машет руками на трибуне, Локи простирает ладонь к толпе - толпа восторженно ревет... Локи идет по льду и по камням, он оставляет на снегу свою темную кровь, ему не холодно, он знает холод Йотунхейма, он помнит холод Гинунгагапа - а вот эти, идущие за ним именем древних незнаемых богов, вот-вот замерзнут. Люди со светлой кожей, волосами и глазами встают навстречу, защищая свою землю, навстречу Лофту выступает Асатор, Локи хохочет и ревет очередная Берта, снег ослепляет невозможной белизной... И Локи исчезает в этом свете. Его Охота завершается весной.
А осенью Локи ласкает легкие горчащим от гари воздухом, облизывает губы, израненные ядом - сколько можно по капле цедить гниль Мидгарда, сколько можно сдерживать самого себя, путаясь в собственных уловках, лишь изредка позволяя себе сбросить избыток боли извержением вулкана, войной или безумием - нет силы! Локи устал. И хочется домой. Он поднимается на ноги, за ним следом идут дикие звери, его тени, над ним летят соколы, грают вороны, по следам гниющей крови в пыль садятся мухи, по рекам сплавляются навстречу своей гибели лососи - Локи надоело, он возвращается, если им не хватило времени изучить его - что ж, сами виноваты! И в этот день и наступает Рагнарек.
Зима длилась три года. Столько занимает в Мидгарде три Асгардских дня. Локи восходит по золотым ступеням. Прежде вороные волосы выгорели до нелепой рыжины, к губам пристала не замечаемая им улыбка... Локи открывает большие двери мановением руки. Три долгих года. Где-то зеленеют - опять и вновь - Мидгардские поля... Горит огонь в жаровне. После Йотунхейма, Нифльхейма, Хельхейма, Гиннунгагапа, и после ледяных полей Мидгарда... Локи протягивает к огню руки. Их сжимают ладони Тора, Громовержец растирает тонкие пальцы, греет их дыханием, как будто перед ним женщина или же ребенок. Локи позволяет. Он проиграл. Всеотец жив... А Локи мертв. - Где я? - А ты как думаешь? Тор наклоняется, вновь дышит на ладони, и синие руки йотуна – или может быть, синюшные руки свежего трупа, - оживают, становятся белее и теплей. - С ума сойти, Вальхалла. И так вечность? Выпивка, песни, солдатня, и не единой книги... И что я не остался в Нижнем Мире? Локи несут мёда. Тор улыбается: - Я очень ждал тебя.
Название: Illuminated Автор: Vintra Бета: d-umka Фандом: MARVEL, Тор. Пейринг: Тор/Локи Рейтинг: PG-13 Саммари: Локи рассказывают сказку. Дисклаймер: материальной выгоды не извлекаю. Предупреждения: ООС, АУ, красивости ради красивостей. В тексте использованы стихи А. Ахматовой, К. Бальмонта, отрывок из «Белоснежки» Братьев Гримм, и строка из песни Hurts «Illuminated».
We are all illuminated, Lights are shining on our faces... blinding.
На небе Свартальвхейма три луны, они движутся одна за другой, как жемчужины на нитке бус, такие же матово-прозрачные, отливающие перламутром. На рассвете луны бледнеют до льдистых белых ободков, но никогда не исчезают совсем, может потому, что в этом мире дня как такового больше нет.На небе Свартальвхейма три луны, они движутся одна за другой, как жемчужины на нитке бус, такие же матово-прозрачные, отливающие перламутром. На рассвете луны бледнеют до льдистых белых ободков, но никогда не исчезают совсем, может потому, что в этом мире дня как такового больше нет. Свартальвхейм умирает вот уже много тысячелетий, солнце отодвигается все дальше, превращаясь в красноватую звезду, одну из многих. Этот мир странной архитектуры и измененных ландшафтов когда-то очень давно был ярким и шумным, но эти времена прошли. Сейчас города периферии затягивает вязь лиан и высокой травы. Столица, огромная, как континент в каком-нибудь более юном мире, все больше напоминает покинутый сад. Лабиринт без входа и выхода. Локи Одинсон считает Свартальвхейм одним из самых прекрасных мест на ветвях Иггдрасиля. Он лежит на низком диване рядом с одним из князей правящей династии. Туа Фуан-та, разливает черное вино в высокие кубки, его одеяния стекают на плиты пола маслянистыми золотыми лужами:
- Здесь мой покой навеки взят предчувствием беды.
- Сквозь тонкий лед еще сквозят вчерашние следы.
- Пойду в долины сна…
- Там падает луна с бездонной высоты…
- С вами эта игра грозит бесконечностью, - Фуан-та смеется, подвески на гребнях, скалывающих волосы, позвякивают.
Локи вежливо улыбается, и смотрит, как вторая луна Свартальвхейма - Альфалон восходит над шпилями дальних башен. Их диваны стоят в саду среди низких деревьев и кустов, листва кажется синей, а цветы в ней белыми. Мозаика пола обрывается травой, потом снова блестит стеклом и камнем. Сейчас трудно сказать, задумывалось ли так изначально. В темной траве фосфорной дымкой кружат светлячки, в голубоватых сумерках видно, как между ивовыми кринолинами двигаются павлины, бесшумно волоча за собой шлейфы радужных хвостов. Локи опускает ладонь, прижимает ее к плиткам, если замереть, то можно почувствовать слабый гул климатических установок, похожий на вибрацию металлических колец Ёрмунганда.
- Во многих мирах нас считают богами, - голос Фуан-та тих. В вине легкий наркотик, Локи чувствует, как он растворяется в крови дрожью и сладостью, - но боги давно покинули наши миры. Знаете ли вы, мой принц, какая легенда пользуется самой большой популярностью на пирах и турнирах? Легенда о Рагнареке. На Мидгарде его называют Апокалипсисом, пишут о нем книги, снимают фильмы, строят теории, создают религии. Вам никогда не хотелось ответить на их молитвы?
- Нет, - Локи переводит взгляд на собеседника, у князя темно-коричневая кожа и светлые глаза, глубокие и пустые, - я не верю в откровения.
- Тогда пейте, второй принц Асгарда, может быть, вино не путь к истине, но – открытие на пути к ней.
- Благодарю, но если я сделаю еще один глоток, я забуду, зачем я здесь, - Локи улыбается, смягчая отказ. Фуан-та щелкает пальцами в притворной досаде: - Я бы предпочел стихи обсуждению политических вопросов, но не могу отказать желанному гостю. Один Всеотец оказал мне честь, в этот раз послав обоих своих сыновей, видимо, он считает проблему серьезней, чем кажется мне. Итак, зачем Асгарду Фордант, разрушенный форпост на разрушенной дороге?
- Его можно восстановить.
- Его – да, но дорогу – нет. Никто в девяти мирах больше не помнит, как создавался Биврёст, все что нам осталось – девять путей, девять лучей, на которых держатся корни древа. Один хочет поиграть с забытой магией, увековечить себя как создателя новой ветви?
- Я лишь передаю волю отца.
- Ниже Форданта, как говорят, только Хелль.
- Хелль – еще одна легенда, вроде Рагнарека, - Локи встает и проходит к колоннам, увитым прозрачными, словно фарфоровыми цветами. На небе медленно оплывает звездная метель, расплавленная свечением третьей луны - Сельвифель, которая только-только выныривает огромной китовой спиной. – Я не знаю, зачем Одину Фордант, но он предлагает за него достойную цену.
- Я вижу, - Фуан-та беззвучно смеется, поднимаясь с места, - ведь он прислал вас, мой принц.
Локи молчит. Вечные сумерки Свартальвхейма учат полагаться на слух, вечные двусмысленности Свартальвхейма плетутся как кружево в руках Фригг. Пряжа – женская работа. - Он тоже следует нитями Норн.
- Для нитей можно найти лучшее применение, - князь замирает за спиной Локи на расстоянии ладони, золотой водоворот ткани выплескивается на фиолетовое платье сына Одина. – Мне бы хотелось зашить ваш красивый рот, мой принц, чтоб кровь и слезы смешались на моих пальцах. Мне бы хотелось научить вас слушать.
Дыхание Локи прерывается на секунду, он одергивает подол своих одежд: - Вы переходите границы.
- Нет. Нет, пока еще нет, - Фуан-та уходит в сторону темного провала арки, ведущей в коридоры дворца, его голос тает в воздухе. - Позже я расскажу вам еще одну легенду о нитях и о судьбе.
В комнатах Локи тихо, на стенах светятся узоры из сплетающихся виноградных лоз. На полу россыпи подушек, расшитых алым и зеленым, на широком и низком подоконнике сидит Тор и играет в лабиринты.
- Ты долго, - старший Одинсон встает и потягивается. - Я уже успел переговорить со всей княжеской семейкой и половиной дворцовой знати. Редкостная скукота.
- Я веду переговоры, - Локи поджимает губы и подходит к столику с бокалами и кувшином, Тор перехватывает его руку: - Сколько этой дряни ты уже выпил? – бесцеремонно разворачивает к себе, заглядывая в глаза. Локи отвечает очень медленно, очень спокойно: - Отпусти. Меня.
- Сейчас, - Тор пожимает плечами, крутит его, как куклу, заставляя почти упасть руками на столик, и уверенно принимается за крючки на его спине. Фиолетовое одеяние из жесткой ткани так плотно пригнано по фигуре, что его приходится практически вскрывать. От корсетных косточек на коже розовые тонкие полосы, Тор проводит по ним большими пальцами, чуть надавливая и растирая. Локи кусает высокий ворот, застывая всем телом, пока вся верхняя одежда не оказывается на полу.
- Фуан-та никогда не отдаст Фордант, мы здесь бесполезны, - Тор отшвыривает фиолетовый ворох ногой и садится на близстоящий диван, закидывая руки за голову. - С ним надо говорить либо с позиции силы, либо вообще никак.
- Тебя никто сюда не звал, - Локи выпрямляется, поднимает подбородок. Он идет к купальне, перешагивая по дороге через ноги брата, спотыкается, конечно. Почти падает, отпрянув далеко в сторону. Тор сцепляет руки на затылке сильнее, глаза у него черные или это кажется в полумраке. - Завтра уедем домой.
- Нет, – отрезает Локи. И не оборачивается.
В бассейне Локи уходит под воду с головой, наверху потолок качается и дробится в серебристых блестках. Выныривает, откидываясь на каменный бортик. После жаркого солнечного Асгарда, воздух которого тяжелый и плотный даже зимой, здесь дышится легко, глаза не болят от света, магия искрит, словно с нее сняли оплетку. Он раскрывает ладонь, заставляя призрачные ленты танцевать между пальцами. Он прикасается к своим губам, прохладным и гладким, и вспоминает слова Фуан-та. Мысль, которая кружит все это время находит выход, ему жаль, что брат не слышал их разговор. Что первое сказал бы ему Локи, избавившись от нитей, запечатавших рот? - Мне больно… Тор. – Шепот тонет в воде. Здесь так тихо. Локи думает, что мог остаться тут навсегда. За стеной глухо звякает поднос, и Локи вздрагивает всем телом. Дымные ленты опадают пеплом.
Во дворце балы почти каждый день, не ради высокого посольства, это просто средство от увядания. Лекарство, которое не помогает. В бальных залах нет потолка, только гирлянды фонарей, свивающие причудливые узоры, тонкие муаровые полотнища вместо стен, колонны, колонны, огромные площади мозаичного пола. Танцующие следуют сложному ритму пульсирующей музыки, движения отточены веками практики. Рисунок танца прекрасен, как движение лун: приливы, отливы, игра теней. С высоты узких галерей, окаймляющих зал, это кажется магией. Фуан-та рассматривает Локи неприлично долго, словно прикасаясь взглядом к каждой детали одежды: серый цвет верхнего платья, розовая кайма шлейфа, сотня жемчужных пуговиц от горла и вниз – мода Свартальвхейма не делает различий между полами. Мало кто из других миров рискует так одеваться, на чуть более крупной фигуре все это выглядело бы смешно. Локи тонок, как альв, ему идет. - Я обещал вам сказку.
- В Асгарде сказки рассказывают детям на ночь, - Локи ведет ладонью по перилам балюстрады, зал внизу белый, словно выпавший снег, пары на нем – цветные всполохи северного сиянья, - чтоб им не снились кошмары.
- Детям? – князь тихо смеется, у него наркотически расширены зрачки, от него пахнет сладкой травой и дымом. - Эта история тоже будет о ребенке, а еще о судьбе, любви и смерти.
Локи смотрит вниз, не отрываясь, от высоты кружится голова, сердце замедляет удары. Ему не страшно. Князь опускает ладонь рядом с рукой младшего сына Одина, их рукава касаются друг друга. - Однажды в далеком королевстве сидела Королева в башне и вышивала на пяльцах из черного дерева. За окнами пела вьюга и Королева заслушалась ее голосов, она уколола иглой палец и уронила за окно красную каплю крови. – Ах, – воскликнула Королева, – как бы я хотела родить дочку белую как снег, с устами как кровь, с волосами как черное дерево!
Фуан-та вздыхает и делает знак слугам, два кубка с вином возникают мгновенно. Локи пьет, не чувствуя вкуса. Там внизу алый плащ Тора завивается с чьим-то белым платьем вишневым сиропом кровью в молоке. - Что было дальше?
Князь цокает языком, забавляясь и укоряя: - Я учу вас слушать. Не перебивайте, иначе мне придется достать иглу и нить… Дальше, как водится, явились феи, пообещали, что дитя будет понимать язык зверей и птиц, и не бояться волшебства, кажется, было еще что-то про добрый нрав, но я не уверен. И вот дитя становилось старше, и не было похоже на других королевских детей. И Королева достала зеркало, хотя кто-то говорит – прялку, ведь всем известно, что за судьбу отвечают Норны, а не амальгама. Она пропустила нить сквозь пальцы и веретено запело в ее руках: Обойди весь белый свет, но спасенья больше нет. Твоей жизни вышел срок, на пороге Рагнарёк.
- Дальше.
- Король с Королевой правда любили свое дитя, такое прекрасное, такое не похожее на других детей, с кожей белой, как снег… Они дали ему отравленное яблоко, чтоб дитя уснуло до скончания времен. Положили в хрустальный гроб и отправили в пещеры цвергов на краю мира. Я полагаю, и тогда и сейчас мир цвергов, край мира, - Свартальвхейм. Но я могу ошибаться.
Локи разворачивается и идет к лестницам, надо извиниться, надо сказать, что закружилась голова, что вино опьянило слишком сильно, но он не может разомкнуть рта. Бесконечные ступени отзываются на удары каблуков: о-бой-ди-весь-бе-лый-свет. На последних его встречает брат, улыбаясь немного встревоженно и легко: - Я так и знал, что эти тряпки тебя задушат, ты же белый, как…
- Снег, – шепчет Локи.
Тор вскидывает голову, выглядывая Фуан-та, его глаза сужаются и очертания тела словно становятся четче и тверже. - Что эта старая тварь тебе наговорила? Если он только посмел…
- Танец. На нас смотрят.
И Тор понимает с полуслова, и подает руку, как руку подают леди, а не младшим братьям. И все это так неправильно, неправильно уже несколько сотен лет. И выхода нет, и ненависть и страх, и страсть – все одно. Они выходят в центр зала, перед ними расступаются: здесь ценят красоту, тонкие намеки, полутона. Локи отступает от брата, звенящая нить музыки уводит его дальше и дальше, пока чье-то плечо не вынуждает сделать разворот. Вскидываются руки, широкие рукава смешиваются струями чистых цветов. Его партнер с поклоном исчезает среди танцующих, Локи кружит среди шелка и бархата, быстрее, быстрее. Жесткая рука ловит его за талию, на мгновенье прижимая к горячему телу. Тор. Локи отклоняется назад, и Тор выпускает его, чтоб почти сразу подойти вплотную. Ладонь в ладонь, Тор раздвигает его пальцы своими, такого движения нет в этом танце, но Локи послушно сплетает их руки. Ему не хватает воздуха, одежда перетягивает грудь, вздохи частят, сердце колотится в ритме музыки. От Тора пахнет холодным предгрозовым воздухом.
- Зачем ты поехал за мной? – Их лица так близко, что дыхание одного оседает на губах другого.
- Заскучал, такой ответ подойдет?
- Нет.
- Тогда не спрашивай, - Тор смотрит на него, как грозовые тучи могли бы смотреть на землю перед ливнем.
- Уезжай. – Они вновь расходятся, теперь Тор отступает назад, удерживая его пальцы, чтобы в последний момент дернуть рывком, опрокинуть на себя, прижать ладонь к щеке: - Без тебя? Нет.
Локи вырывается, он не сторонник публичных сцен, но темная острая злость застревает в горле обломками лезвий, если не выкашлять немедленно – захлебнешься собственной кровью. Он идет из зала быстрым летящим шагом, проскальзывая между танцующими. Тор найдет его, всегда находит. Когда старший сын Одина появляется в комнате, Локи его ждет, подходит к брату, опускает его руки себе на талию: - Думаешь, инцест разгонит твою скуку?
- Мне сейчас покраснеть? Запаниковать? Взять гейс воздержания? – Тор аккуратно вынимает круглые горошины пуговиц из петель серого платья. От него несет пряным запахом возбуждения и нехорошего веселья. - На мне твоих чар больше, чем на всех сокровищах Асгарда. Когда ты упрашивал отца отправить тебя торговаться за этот никому не нужный Фордант, ты же знал, что я поеду за тобой. И знал, что Свартальвхейм единственный мир, куда не дотягивается Хеймдалль. Что же сейчас…
- Тор, - Локи говорит, и голос сразу срывает в хрипотцу. - Ты не понимаешь.
- Да куда мне? – Тор резко толкает его спиной вперед, усаживает на подоконник. - Твоими стараниями во всех известных мирах, стоит мне открыть рот и собеседник смотрит на меня с выражением: «А! Говорящий доспех!»
- Это уловка, это для тебя, - Локи пытается объяснить, солгать, уйти от ответа, но путается в своей же паутине слов. На его разведенных бедрах жаркие тяжелые ладони, а тело колотит крупной дрожью, как от сильного холода. Он думает о перепаде температур и хрустале.
- Вы с отцом и ваши уловки. Я пытался понять. Правда. К матери ходил, спрашивал. Она: «Слушай сердцем. Не думай о дурном», - Тор вжимается в Локи, стаскивает его платье с плеч, оставляя на локтях. Гладит его запрокинутое лицо, с мученически сведенными бровями. - Только иногда не надо ничего слушать. Все твои «нет», «никогда», «может быть», «где-то», «когда-то» - бессмыслица. Ты здесь. Со мной.
Локи сглатывает, его лопатки упираются в ажурную решетку окна, ноги так сильно сжимают ноги Тора, что тому должно быть больно. Исчезнуть из этой комнаты – не сложно, на запястье руна райдо еще не успела истаять на коже. Но Локи облизывает пересохшие губы, и сам целует первым, позволяя брату вскрывать его рот, как раковину, как бутон, как воспаленную рану.
С Фуан-та Локи прощается утром, голубой воздух в дворцовом саде светел, над самой травой висит туман, невесомый, белый. В кустах шумят поливальные машины, тонко кричат павлины, шурша текучими хвостами. Князь сидит на скамеечке возле пруда, наблюдает, как медленно и плавно закрываются розетки ночных лотосов. Локи садится рядом и Фуан-та здоровается наклоном головы. Губы младшего принца Асгарда опухшие, мятые, темные, на открытой шее пятна синяков. Скрыть все это не составило бы труда, но Локи не видит сегодня смысла в недомолвках.
- Я не успел вчера закончить сказку, - задумчиво говорит Фуан-та. - Впрочем, там не интересно: принц разбудил дитя поцелуем и они вернулись в Королевство. И Королевство утонуло в крови и огне. Там еще было про то, как Король с Королевой плясали на раскаленном железе, но я не уверен, в точности ли так.
- Что там в Хелль? – Локи раздумывает, не кинуть ли в пруд камешек, полюбоваться на круги на воде, но ему лень выдумывать намеки. Он пустой, словно оболочка бумажного фонарика, раскрашенная бабочками и рунами.
- Там вечная ночь, - просто отвечает князь. - Огромные рукотворные пещеры, заполненные красными и синими кристаллами – молекулярная информационная система, на основе синтетической ДНК, йоттобайты памяти, операционная скорость не поддается измерению в привычных мне терминах. Связует, на сколько я могу полагать, Хеймдалль, Модсогнир, Сурт и другие системы междумирья.
- Ёрмунгард, Фернир?
- Да.
- Один знает?
- Мне ответить на первый или второй вопрос?
- Я задал только один.
- Вы озвучили только один, - Фуан-та выглядит усталым и старым, очень старым. Гладкая кожа трескается глиняной маской. - Но – да, на оба вопроса – да. Оставайтесь, мой принц. Вам не нужно в Асгард, тамошнее солнце плохо сказывается на вашем внешнем виде.
- Я не могу, - Локи улыбается кривой сумасшедшей улыбкой. - Сказка-то о судьбе, любви и смерти.
- Возвращайся. – Фуан-та отрывает от манжеты жемчужину и кидает в пруд. - Возвращайся, когда Норны доплетут эту нить. И не забудь захватить иглу.
Автор: Digital Rain. Бета: Microsoft Word X 11.1. Название: Руна Судьбы. Рейтинг: G или PG. Персонажи: Локи и очередной персонаж из моей головы. Статус: Закончен. Дисклеймер: Персонаж из моей головы мой, на все остальное не претендую Саммари: Сказ о том, как Локи к колдунье ходил. Предупреждение: Очередная моя попытка воспеть любовь к персонажу. В общем, полет моего хворающего воображения. Желающие могут выслать тапки и прочие сподручные средства по почте Пометки: Действие происходит перед всем тем, что было в фильме «Тор», а так же касается последнего момента с падением Локи и событиями, которые разворачиваются сразу после этого по моей версии.
Долгая зимняя норвежская ночь не на шутку разыгралась непогодой. Метель завывала среди густого леса, и в ее отчаянном реве слышались, то плачь ребенка, то вой голодного волка. Она то на мгновение смолкала, то разражалась очередной истерикой. Казалось, что жизнь в этом уголке Земли остановила свое течение, повинуясь чарам вечного сна, отголоски которых приносил с собой неистовый снежный ветер. На фоне всей этой ненастной картины так нелепо смотрелся одиноко стоящий на опушке дом, в окне которого дребезжал отблеск свечи. Было непонятно, как этот дом оказался в такой глуши, забытой всеми Богами. Из его трубы валил густой серебристо-серый дым, стелясь вдоль крыши и растворяясь в ночной темноте. Весь дом был укутан в снежное одеяло: огромный белоснежно-белый сугроб завалил дверь, как будто пытая защитить дом от непрошеных гостей. Хотя кто мог оказаться здесь ночью, да еще и в такую погоду? Но этот пейзаж не был пустынным: с невысокого холма вниз тянулась аккуратная дорожка следов, которую метель и падающий снег сделали уже еле различимой. Затем эта дорожка тянулась меж деревьев, приближаясь к дому. На самом краю опушки следы обрывались. Точнее кто-то невидимый остановился здесь, в паре метров от дома, будто набираясь смелости, чтобы выйти на открытое пространство и столкнуться с бушующей непогодой один на один. В этот момент сквозь вой метели стал отчетливо различим чей-то хриплый голос, который говорил слова на непонятном языке. Это прозвучало как древнее заклинание, которое звенящим эхом прокатилось по окрестностям. Теперь, наконец-то, стало видно того, кто оставил за собой дорожку следов: на опушке леса, прислонившись плечом к огромному старому дереву, стоял мужчина, который кутался в свой плащ, сжимая края воротника у подбородка. Он выругался и сделал шаг на опушку. Метель на мгновение утихла, словно удивленная столь неожиданному появлению, но тут же расхохотавшись очередным порывом, ледяным ветром ударила полуночного гостя по лицу, он закрыл глаза и стиснул зубы, пересекая опушку. Остановившись у порога, он стряхнул с себя снег, снял с руки перчатку и щелкнул пальцами. Свет свечи в окне испугано задергался, разгораясь в сто раз сильнее. За дверью послышался тот же голос, что был слышен в порыве ветра, а в следующее мгновение, дверь распахнулась, уничтожая свою снежную защиту. Мужчина сделал пару шагов и протиснулся в образовавшееся пространство. Оказавшись внутри дома, мужчина снял вторую перчатку и смахнул остатки снега с головы и плеч: - Ингвилд, - медленно и тихо произнес он, - я долго тебя искал. - Я не хотела, чтобы ты меня нашел, Локи. Перед Локи стояла старуха. На вид ей было уже за 90. Она была укутана в огромную черную шаль, а на ее шее висела куча разных амулетов и оберегов. Ее седые волосы были заплетены в косу, которая была переплетена каким-то растением, которое своим запахом отгоняло злых духов. Локи внимательно осмотрелся вокруг: - Странное место для самой могущественной колдуньи. И правда, этот маленький домик, заброшенный между лесов, холмов и озер, был больше похож на обычное жилище простой старой норвежки. - А что ты ждал увидеть? Черный алтарь и разодранную тушу животного рядом? Ты знаешь, Локи, тебе никто не поклоняется. В ответ на это Локи лишь гневно поджал губы. Ему хотелось просто щелкнуть пальцами, чтобы выпустить огненную стихию из печи на свободу, чтобы она уничтожила все, в наказание за эти неприятные для него слова. Но он не мог так сделать. Ингвилд была единственным человеком, кто обладал истинной древней магией. Он искал ее несколько лет. Он обшарил все северные районы Норвегии, но нигде не мог найти ее. Среди людей ходило много слухов о старой сумасшедшей женщине, которая живет в затворничестве где-то за равниной Финнмарксвидд. Но никакие заклинания не раскрывали ее местоположения. Сейчас же, стоя в этом доме, Локи успел заметить, что она хранит деревянную статуэтку изображавшую его. Видимо, именно этот Божок коварства и плутовства и делал ее невидимой даже для глаз Хеймдалля. Ингвилд заметила, что Локи смотри на божка и заговорила первой: - Вера людей в языческих Богов давно угасла. Для всех людей я лишь старая свихнувшаяся старуха, которая поклоняется несуществующим Богам. Но вот ты, Бог огня и коварства, стоишь передо мной. И не просто стоишь, ты пришел ко мне за помощью и советом, - она засмеялась. Локи показалось, что она, и правда, сумасшедшая. Ему вдруг стало противно от того, что он пришел к простой смертной за советом: - Если ты поклоняешься мне, почему я не мог тебя найти? - Я не поклоняюсь тебе, - ее голос прозвучал резко, - я поклоняюсь огню, а ты его Бог. Твой деревянный Божок скрывает меня от ненужных глаз. К тому же, я знаю, зачем ты пришел ко мне. Я не хотела, чтобы ты меня нашел. - И ты… поможешь мне, - с трудом выговорил он. - Пока что не знаю, помогу я тебе или нет. - Не играй и не шути со мной, - медленно и четко проговорил Локи, он бросил взгляд на печь, и пламя вырвалось прочь за пределы железной решетки. - Бранн! – произнесла Ингвилд, и огонь, повинуясь, успокоился, - Я не боюсь тебя. Если кто-то из нас двоих здесь и напуган, то это ты. Ты боишься своей судьбы. Ты всего лишь запутавшийся и отчаявшийся Бог. Ты можешь пугать меня Смертью, но я ее не боюсь. - Все люди боятся Смерти, - сказал Локи, расхаживая вдоль стены. - Нет, люди боятся не Смерти, а Неизвестности. Я же знаю, что меня ждет после. Я даже знаю, когда Смерть придет за мной. И как это будет, я тоже знаю. Все предопределено. - И что предопределено мне? - Я же сказала, что пока что не знаю, скажу ли я тебе это или нет. Время еще не настало. Судьба меняется прямо сейчас. Я разговаривала с ветром, он принес мне новость, что ты идешь. Ты хотел скрыть свое приближение, но в мире людей мои чары сильнее твоих. С какой стати мне тебе помогать? – по-старчески ехидно сказала Ингвилд, садясь в кресло у противоположной стены. «Никто и ничего не делает просто так» - едко улыбнулся в душе Локи, теперь он понимал, почему она хранила именно его Божка. - Что ты хочешь взамен? - Посмотри на меня, разве ты думаешь, что можешь дать мне единственную вещь, о которой я мечтаю? Впрочем, я получу ее и так, если помогу тебе. Локи посмотрел на нее с презрительным недоверием. - Мне нужно время, чтобы набраться силы для заклинания призвания судьбы. Приходи в полнолуние к Мертвому озеру. Мне будет нужна твоя кровь. После этих слов, Локи надел перчатки и молча покинул дом Ингвилд. Стоило ему уйти, она схватила статуэтку Локи и кинула ее в огонь, тот зашипел, как разбуженная змея, и потух.
*** Прошло 23 дня. По мидгардским лунным календарям, сегодня должно было быть полнолуние. Локи нервно расхаживал по своей комнате, будто сомневаясь в правильности своего поступка. Он услышал смех Тора, доносящийся из коридора. На лице Локи мелькнула едва заметная улыбка. Он растворился в воздухе.
*** Локи снова брел по заснеженным просторам Северной Норвегии. Сила Ингвилд не позволяла ему становится невидимым. Он был раздосадован тем, что все же вынужден обращаться к смертной, чтобы она предсказала ему будущее. Но он должен был знать, он жаждал этого больше всего на свете. Он медленно вышел из леса на огромное плато усыпанное озерами и болотами. Ночь была безоблачной и морозной. Луна и звезды освещали все плато, отчего то искрилось миллиардами крупинок алмазов. Локи увидел вдали у озера ссутулившийся силуэт Ингвилд. Медленно вдохнув морозный воздух, он направился к озеру Мертвых. - Пришел, - хрипло проговорила Ингвилд, склонившись над только что разведенным костром, - Готов? - Готов, - гордо ответил Локи, пряча свою страх и неуверенность. Ингвилд взяла свой посох: - Сними перчатку и дай мне руку. Локи снял перчатку и поморщился, протягивая Ингвилд руку. Она достала из кармана руну. - Что это? – спросил Локи. - Это руна. - Но она пустая. - Это руна Судьбы, она и должна быть пустой. Доверяй мне, если хочешь, чтобы все получилось. Локи покорно сжал губы в тонкую линию и отвел глаза в сторону, рассматривая окрестности. Ингвилд подвела его к краю озера. Она достала нож и сделала небольшую прорубь во льду. Затем она снова взяла Локи за руку, он от неожиданности повернулся в ее сторону и увидел, как она проводил ножом по его правой ладони. Из раны начала сочиться кровь. Ингвилд вложила в порезанную руку руну, и сказал Локи зажать кулак. Она взяла его руку обеими руками и, закрыв глаза, стала шептать что-то. Локи не разбирал слов, но чувствовал, что руна в руке становится горячей. К тому же рану неприятно щипало. Ингвилд подвела Локи к самой кромке проруби и разжала его ладонь, руна, испачканная в крови, упала точно в центр проруби. Лед озера начал покрываться паутиной трещин. Трещины начали принимать очертания странных рунических письмен. Лицо Ингвилд помрачнело. - Что? Что ты видишь? - Ты будешь царем Асгарда. - Что? Я? Царь? Но я не хочу быть царем. - Но ты им будешь. - Это моя судьба? – раздраженно спросил Локи, сжимая зубы. - Да, - соврала Ингвилд, но Локи не почувствовал этой лжи. Бог коварства и обмана только что сам стал обманутым простой смертной. - Ты сказала, что если поможешь мне, получишь то, чего ты желаешь. Ты получила это? - Да, я получила, - ответила она, - Но я не скажу тебе, что именно я получила. Он вновь, ничего не говоря Ингвилд, побрел тем же путем, что и пришел сюда. А она так и осталась стоять на краю Мертвого озера в надежде, что она только что спасла свою жизнь и получила бессмертие.
*** Прошло много лет с той ночи у Мертвого озера, когда Локи узнал, что станет царем Асгарда. Та ночь вселила в него смуту. Он думал, что узнав свое будущее, он сможет во всем разобраться, но это сделало все еще хуже. Все вообще покатилось ко всем чертям. Он всегда хотел лишь одного: быть равным Тору. Он хотел, чтобы Один гордился им так же, как гордится Тором. Он думал, что сможет этого добиться, но вместо этого он брел сейчас по неизвестной местности Мидгарда весь в ранах и почти без сил. В тот момент, когда он отпустил рукоятку посоха и начал падать, он думал, что сейчас все закончится. Но на самом деле, все только начиналось. Он был в гневе и бешенстве, это отнимало последние силы. Он сосредоточился и переместил себя туда, где были сейчас его мысли. Когда он открыл глаза, то понял, что лежит на берегу Мертвого озера. Вокруг было лето. Все цвело, и мир выглядел таким спокойным и счастливым. Он с трудом поднялся на ноги и побрел в сторону дома Ингвилд. Добравшись до дома, он увидел ее, стоящей к нему спиной и развешивающей травы для просушки. - Ингвилд, - он хрипло произнес ее имя. Она вздрогнула, а потом медленно повернулась к нему. Ее старческое морщинистое лицо выглядело бледным. Она молча смотрела на него, теребя в руке ветку дуба. - Ты сказала, я должен был стать Царем Асгарда, - демонически засмеялся Локи, - и я им стал, правда, ненадолго, - он перевел дыхание, - Ты же говорила, что все предопределено? - Да, - с тревогой в голосе сказала она, - все предопределено, и от судьбы не уйти. - Так что, черт возьми, произошло? Почему я здесь, весь в ранах, а не на троне Асгарада!? – кричал Локи. - Потому что я соврала тебе. Его лицо исказила гримаса удивления вперемешку с ненавистью. - Я соврала тебе. Я обманула тебя, Бог обмана. Я заранее знала, что я погибну от рук Бога. Поэтому я и пряталась в лесу, в надежде, что сила твоего Божка скроет меня от глаз Богов. Но потом на моем пороге появился ты. И я поняла, что я умру от твоих рук. Там, на озере, я увидела, как ты сражаешься с братом, ты держал в руках посох Одина. А значит, ты правил, но Тор победил. Я думала, что соврав тебе, что ты будешь царем, я изменю судьбу. Твою судьбу. А значит, и мою. Я соврала тебе, чтобы спастись, но все предопределено, и именно я должна была своей ложью подтолкнуть тебя ко всему, что произошло. - Это и было тем, что ты получила, когда соврала мне – жизнь? – в гневе прокричал Локи. - Бессмертие. Я думала, что получила его. Но я ошиблась. И за свою ошибку я поплачу своей жизнью. Я умру не сегодня, потому что тебе сейчас нужна моя помощь, - сказала она, указывая веткой на его раны, - Но мое время уже близко. И я знаю это. Локи коварно улыбнулся: - Нет, ты пыталась обмануть судьбу, и в наказание за это, ты больше не видишь своего будущего. Твоего будущего больше нет. И ты мне не нужна, - Локи щелкнул пальцами, и все вокруг него полыхнуло огромным пожаром. Он смотрел, как языки пламени уничтожают все живое вокруг, он вдыхал запах дыма, от этого кружилась голова. Он развернулся, пересек опушку и скрылся в лесу. Он хватался за деревья, чтобы не упасть, он оставлял на них кровавые следы, но продолжал идти. Он теперь точно знал, что ему предначертано, и он не бежал от своей судьбы.
Становясь лучше и добрее ты становишься уязвимым, а если это заметят окружающие - тебе конец. (с)
Я конечно обещала что свои поделки выложу, но это случиться когда таковые будут Короче. Я тут на Ютубе случайно нашла клип, по-моему тут уже выкладивалось что-то подобное, или просто песня одна и таже, во всяком случае, если что, прошу прощения Клип мне очень понравился, хочу что бы и вы заценили.
Автор: Laufeyson aka QueenCorpse Фэндом: Thor Тип: кроссовер Пэйринг: fem!Loki / Jane Музыка: Massive Atttack - Angel Примечание: Очередная вольная вариация на тему Леди Локи. В этот раз Тома в кадре получилось ничтожно мало, за что я себя мысленно корю, НО! Прекрасная Ева Грин в роли Локи и страдалица Натали Портман, как относительно "новый" пэйринг ( с серьёзной такой долей фем-слэша ) меня надеюсь оправдают. И вообще странное что-то получилось - красивое, но странное. Надо завязывать и возвращаться к истокам. Меньше слов, больше Тома. YEEP х3
Становясь лучше и добрее ты становишься уязвимым, а если это заметят окружающие - тебе конец. (с)
Тук-тук. Девочки, прошу прощения, я тут как бы новенькая. Хочу вас попросить, я где-то видела, может здесь или не здесь, арт по чьему-то заказу, "Локи фоторгафирует послеродовые шрамы", у меня уже глаз замылился. Да ещё и мама на ухо жужджит, что бы я ей показала этот арт. А если не покажу она меня по пояс в землю вгонет. Помогите а? Я потом, когда попрет, свои нароботки обязательно выложу, честно-честно.
Вчера я хотел умереть, а сегодня хочу мороженное. И у тебя пылесос в душе?
Дорогие сообщники! Хочу сделать заявление. Кажется у нас в фандоме появился новый кинк, фанон или даже пейринг, это как посмотреть. Та-ам! Локи/мороженко или мороженко/Локи, еще неизвестно, кто над кем имеет власть. "Мороженко, появись!"