Genius loci
Название: Выковать бурю
Автор: Eishi
Пейринг: Тор/Локи, ОМП/Локи
Рейтинг: PG-13 (в будущем R)
Жанр: adventure, action, romance, drama
Размер: макси
Статус: в процессе
Дисклаймер: все не мое, я только играюсь.
Саммари: это только так кажется, будто боги живут, не зная проблем. Все же они слишком похожи на людей, они дышат и сражаются, побеждают и проигрывают, падают на самое дно и возносятся к небесам. Это история Тора и Локи, но не только. История длиной не в одно столетие. Многое может случиться за столь долгий срок.
Предупреждение: AU по отношению к фильму, и вообще мой девиз "перемешать, но не взбалтывать": факты взяты, как из Марвеловского канона, так и из мифологии.
Глава 6Глава 6
Подземный дворец цвергов вытесан из сердца горы. Мало кому из чужаков довелось его увидеть.
Когда асы выходят из длинного туннеля, зажатые с двух сторон угрюмыми шеренгами карликов-воинов, преследующее их сумрачное голубоватое сияние гаснет. На смену ему приходят шары бездымных огней вместо факелов, длинной сдвоенной вереницей отмечающие путь ко дворцу по широкой каменной лестнице, на которую Тор ступает уверенно, без колебаний. В окружающей темноте — теперь сухой и теплой — не видно ничего, кроме дорожки светящихся шаров, но дышится здесь свободней, и оттого Тор уверен, что они вышли в пещеру, а не просто сменили один туннель другим.
- Я не вижу ни стен, ни сводов, ни опор для лестницы, - тихо говорит Сиф, приблизившись. Ее пальцы лежат на рукояти меча, за внешней сдержанностью — готовность сражаться. - Мы будто над бездной.
- Вы правы, дева-воительница, - громыхает идущий впереди Эгвальд не без самодовольства. Сиф хмурится: она говорила с Тором, и ответ хотела получить тоже от него. - Под нами действительно пропасть. Были смельчаки, рискнувшие спуститься вниз на толстых канатах в надежде отыскать ее дно, но никто из них не вернулся. Горы не любят, когда их беспокоят ради праздного интереса.
- Ты говоришь так, будто эта груда камней и в самом деле живая, король цвергов, - хмыкает Тор благодушно.
Эгвальд останавливается. В ответ на это воины его отряда ощетиниваются топорами. Тор чувствует, что последнее было сказано зря.
- Ты непочтителен, сын Одина, - угрюмо басит Эгвальд. - Одно из многих качеств асов, которыми не стоит гордиться. Когда-нибудь эта самоуверенность будет дорого тебе стоить.
Тор собирается возразить, он не намерен терпеть тычков в нос от какого-то карлика, пусть и короля своего племени, но Сиф вовремя хватает его за локоть, предупреждающе сжимая пальцы. Тор на миг теряется, остановленный ее движением, и этого мгновения хватает, чтобы всколыхнувшееся в груди недовольство стихло.
Дальше они спускаются молча. Тор оборачивается, чтобы проверить остальных, и с удивлением отмечает, что через пару шагов от идущего последним Огуна вереница светящихся шаров по краям лестницы гаснет, отрезая всякий путь к отступлению. Конечно, они и не собираются поворачивать назад, особенно сейчас, когда их цель уже так близка. И все-таки тьма, молчаливо крадущаяся за ними по пятам, как верный цвергов пес, заставляет чувствовать в груди неприятный холодок.
Лестница кажется бесконечной. Трудно представить, насколько глубоко они уже спустились, но одно очевидно: сердце горы уже близко. Его биение — удары молотов о наковальни и шипение раскаленного металла. Тор слышит их с каждым шагом все отчетливей.
Огромная неотесанная колонна вырастает из тьмы, заставляя лестницу изогнуться, припасть к каменному стволу и обнять его. Тор успевает подумать, много ли здесь еще таких, а в следующий миг дворец цвергов встает перед гостями во всем своем мрачном, нерушимом великолепии. Массивный, выточенный из скалистой плоти, он будто выдвигается вперед, лишь частично отделяясь от горной породы. Тор не видит ни окон, ни высоких арок, ни сквозных проходов — ничего из того, к чему он привык в Асгарде, и все же дворец цвергов не может не восхищать.
Тор невольно останавливается, засмотревшись. В кольце бездымных огней единственный вход внутрь кажется пастью спящего дракона, и, когда они подходят ближе, становится ясно, что так оно и есть: над воротами вздымаются вытесанные из камня раздутые ноздри, пластинчатые надбровные дуги, а под ними — тускло-желтые драконьи глаза с узкими хищными зрачками.
- Грюнвальд — страж сокровищ цвергов, - Эгвальд поднимает руку, указывая толстым пальцем на каменного зверя. - Он охраняет их уже тысячу лет. Знаешь ли ты старую присказку о нем, Тор, сын Одина?
- Не буди спящего дракона — его золото тебе не по карману, - мрачно отзывается тот.
- Верно, - Эгвальд кивает, явно довольный произведенным на гостей впечатлением.
- Его глаза, - Сиф заинтересованно вглядывается в полутьму под надбровными дугами зверя. - Неужто они из...
- Чистого золота, милая, конечно, - снова кивает Эгвальд.
По его знаку воины-цверги вновь вскидывают топоры, но на этот раз не готовясь к сражению, а лишь для того, чтобы ударить в свои маленькие щиты. Эхо подхватывает низкий звон, унося его ввысь, и в ответ на него ворота в пасти каменного дракона начинают отворяться.
Когда они, наконец, добираются до дворца, Локи почти на пределе. Переправа через подземную реку и изматывающе долгий спуск в чернильную бездну стоили ему слишком дорого. Он тратит последние силы на то, чтобы держать спину прямо и не спотыкаться о мелкие камни, встречающиеся под ногами в каменных коридорах дворца. Он слышит столько, сколько не слышал никогда в жизни: далекое дыхание кузнечных мехов, звон и грохот молотков, скрежещущий шелест полировочного камня, скрип ножен на чьих-то ремнях, гулкие шаги, разговоры, низкий смех, какие-то шорохи, писк, гудение. Кажется, что еще немного, и его голова попросту лопнет, как перезревший орех. Локи не знает, чему обязан всем этим, а остановиться, подумать, выдвинуть хотя бы одно предположение у него нет времени.
Эгвальд ведет их запутанными коридорами. Навстречу ему выбегают слуги, падают на колени, встречая своего господина низкими поклонами, а затем так же быстро и удивительно проворно для таких непропорциональных, будто сжатых со всех сторон тел вскакивают в ожидании приказов.
Эгвальд сыплет короткими указаниями, и асов разделяют. Сиф уводят в помещения для женщин. Она недовольна, но после одобрительного кивка Тора смягчается и позволяет двум служанкам утянуть ее в боковой проход.
Покои Локи, Тора и Огуна недалеко друг от друга. Гостям позволено отдохнуть перед пиром, и они вольны делать, что пожелают, пока слуги заботятся об их промокшей одежде.
- И как же нам развлечь себя, оставшись нагишом? - насмешливо бросает Тор.
Локи едва сдерживает обреченный стон. Пережидать чужую словесную перепалку у него сейчас нет ни желания, ни сил.
- Я пришлю вам женщин, - обещает Эгвальд, а затем, ухмыльнувшись каким-то своим мыслям, добавляет: - Возможно, для тебя, Тор, сын Одина, понадобится двое или даже трое.
- Лучше сразу дюжину, - не удерживается от язвительного замечания Локи. - Тогда есть шанс, что кто-нибудь из них выживет после.
Тор смеется его шутке и спешит заверить задумавшегося Эгвальда, что женщины цвергов, конечно, достойны, но не в его вкусе, поэтому от их общества он сегодня, пожалуй, воздержится.
- Благодарю, но не стоит, - опережает Огун следующий вопрос Эгвальда.
Король цвергов в недоумении теребит свою бороду. Добровольный отказ от плотских утех кажется ему не менее странным, чем дева в доспехах, но высказывать это вслух он не решается.
- Тогда, может, Злокозненный...
- Воздержусь, - раздраженно перебивает его Локи. - И я бы хотел, чтобы до пира меня не беспокоили. Позволь откланяться, король, путь сюда был не из легких, и мне нужно отдохнуть.
Не дожидаясь, пока Тор возразит или спросит что-то, Локи подает знак своим гвардейцам и, коротко, нетерпеливо поклонившись Эгвальду — жест, исполненный больше пренебрежительности, нежели должного уважения, — спешит к отведенным ему покоям. Они за поворотом коридора, пройти всего несколько шагов, но стоит каменному выступу скрыть Локи от брата и остальных, как ноги у него подкашиваются, и он едва не падает. Гвардейцы реагируют одновременно, но первым подхватить своего господина успевает все-таки Рауд.
- Вам нужно отдохнуть, мой принц. Я помогу.
Локи хочется послать его к ётунам на рога, полировать клыки их ездовым ящерам — он терпеть не может, когда к нему относятся так, будто он нуждается в защите, но сил на злость у него уже не осталось, и потому Рауд, не встретив сопротивления, закидывает его руку себе на шею и обхватывает Локи за пояс, прижимая ближе.
Двери в покои он открывает с пинка. Типичный ас, что тут скажешь.
Комната плывет у Локи перед глазами: очертания предметов смазаны, краски блёклы и унылы, и только огонь в растопленном камине будто огромный оранжево-красный цветок - дрожит, вьется, вспыхивает ярче и опадает почти до самых углей.
Откуда здесь берутся верткие цверги-слуги, Локи понять не успевает, но двое из них уже беспокойно топчутся вокруг, протягивая вверх короткие руки с маленькими, как у ребенка, ладонями.
- Чего надо? - рычит на них Рауд.
- Одежда господина намокла, - пищит слуга, - Нам приказано позаботиться о ней. На ложе есть шкуры, они согреют господина, пока мы работаем.
- Убери их с глаз моих долой, - выдыхает Локи, но его голос слишком слаб и не уверен, и это дает Рауду смелость ослушаться.
- Вам нужно переодеться, мой принц.
- Я не нуждаюсь в...
- А ну пошли вон, босоногие, - прикрикивает Рауд на слуг. Локи он будто не слышит. - За дверь, живо!
- Одежда, одежда, - жалобно скулит один из карликов. Самый нерасторопный, судя по всему: от Рауда ему достается крепкий пинок.
- Будет вам одежда, только убирайтесь пока что. Скьёльд, помоги.
Тот кивает и, схватив обоих цвергов за рубахи, выталкивает их вон. Когда дверь за ними троими закрывается, Рауд поворачивается к Локи.
- Ваша одежда намокла, мой принц. Карлики правы, ее нужно высушить. Вы ослабли, и я не знаю, почему. Это на вас непохоже, но сейчас вам нужна помощь. Потом можете приказать мне убираться, можете отобрать мой плащ и меч, но сейчас я помогу вам раздеться.
Локи щурится, в его глазах раздражение и усталость и совсем немного внезапного, щекочущего интереса.
- Это самая длинная речь, что я слышал от тебя с тех пор, как ты одел мои цвета, Рауд.
- Не было повода, мой принц.
Локи наконец позволяет коленям подогнуться и, поддерживаемый Раудом, опускается на застеленный теплым мехом пол, не сдержав облегченного вздоха. Тот оставляет его ненадолго, чтобы забрать с ложа у дальней стены подбитые мягкой материей шкуры, а затем складывает их рядом и тянется к вороту под подбородком своего господина.
Рауд думает, что Локи не знает. Конечно, думает. Локи не сделал ничего, чтобы разуверить его в этом. Смотреть на чужие иллюзии всегда так увлекательно.
Пальцы Рауда дрожат — совсем немного, едва заметно, но Локи чувствует эту дрожь, как если бы его самого лихорадило. Кажется, он впервые осознает, что его необъяснимо возросшая чуткость восприятия может неплохо играть ему на руку, стоит лишь к ней привыкнуть.
Рауд избегает встречаться с Локи взглядом. Он расстегивает его ворот, спускается ниже, промахивается с последней застежкой и, сцепив зубы, предпринимает вторую попытку. На этот раз все удается. Локи наконец свободен от влажного, прилипшего к телу камзола. Его кожа тут же покрывается мурашками, и Рауд торопится накинуть на плечи своего господина позаимствованные с ложа шкуры. Под их прикрытием Локи самостоятельно избавляется от остальной одежды, и эти простые действия никогда еще не казались ему столь изматывающими. Рауд неотрывно следит за ним, думая, что Локи этого не замечает; он забылся и реагирует так, как если бы никто его не видел, и это реакция юнца, а не зрелого мужа.
Локи неловко ерзает, пытаясь устроиться поудобнее. Раздраженно хмурится напоказ, отталкивая от себя ворох мокрой одежды и будто бы случайно позволяя краю шкуры соскользнуть с плеча.
Рауд спешно подхватывает его, чтобы вновь укрыть своего господина, и его запястье тут же оказывается в плену цепких пальцев.
- Отдай карликам одежду, - слова на выдохе, чуть ниже голос, чуть больше просьбы под личиной приказа. - И возвращайся.
Рауд кивает — торопливо, неверяще, хватает одежду и, поднявшись, отпирает дверь. На пороге тут же обнаруживается парочка давешних слуг и возвышающийся за их спиной Скьёльд. При виде комка одежды в руках Рауда карлики синхронно подпрыгивают на месте, выражение скорбной тоски на их серых большеносых лицах сменяется неподдельным восторгом.
- Вот, - Рауд сует им одежду. - Позаботьтесь о ней. А теперь брысь отсюда, да поживее.
Получив свое, слуги, перешептываясь, убираются восвояси.
Локи слышит, как Рауд говорит Скьёльду, что господин приказал не беспокоить его, и что он побудет с ним пока, а Скьёльд останется на страже.
- Гладкая ложь, - насмешливо хватит он воина, когда тот закрывает дверь и возвращается, опускаясь перед ним на колени.
Рауд не знает, что ответить, и нужно ли отвечать вообще. Он искусен в бою, смел и порой отчаянен до безрассудства, но здесь и сейчас, под взглядом своего господина, он теряется, будто неопытный мальчишка. Не краснеет, нет, лишь сжимает лежащие на коленях руки в кулаки так, что белеют костяшки пальцев. Локи наслаждается его смятением, обдумывая, как бы половчее провернуть то, что задумал.
Он может просто приказать, и Рауд подчинится. И даже не потому, что служит ему, а потому что сам желает оказаться ближе, дотронуться, ощутить под пальцами тепло чужой кожи. Но это было бы слишком просто, а Локи не любит простых вещей. К тому же для того, что он хочет осуществить, добровольное согласие пусть и не обязательная, но весьма важная составляющая.
Сказать, что он не боится, значит погрешить против истины. Это рискованная игра — кто знает, сумеет ли Рауд остановиться, когда Локи прикажет, и захочет ли вообще останавливаться, захочет ли услышать? Его желаниям не первый день. Локи не помнит, когда увидел во взгляде одного из своих гвардейцев нечто, столь же отличное от простой лояльности, сколь луна отлична от солнца. Не важно. Главное, что он знает, а знание всегда дает власть, и кажется, Локи придумал, как ею распорядиться.
- Могу я... - неуверенно начинает Рауд.
Локи приказывает губам растянуться в снисходительной усмешке. Что-то колко дергается у него внутри, в том месте, где сходятся ребра; его лихорадит, но он старается не подать виду. Скрытые под шкурами, пальцы начинают двигаться, сплетая первый узел заклинания.
- Прикоснись ко мне, - приказывает Локи, мягко и властно одновременно, и Рауд тянется к его шее, вряд ли понимая, на что соглашается.
Впрочем, Локи готов спорить на что угодно: сейчас его мало что может остановить.
Ладонь у Рауда жесткая и мозолистая, но касания неожиданно бережные. Совсем не такие, каких можно было ждать от воина. Тор всегда кладет руку на шею брата резко, без предупреждения, будто метя свою собственность, и подспудно Локи ждал чего-то похожего и от Рауда. Что ж, здесь он ошибся.
Второй узел заклинания почти готов.
Ладонь Рауда спускается ниже, на плечо, сдвигает укрывающую его шкуру, а затем ложится Локи на грудь. Тот хватает его за запястье, испуганный тем, что сбивающийся ритм сердца выдаст его с головой, но Рауд понимает это по-своему.
- Я никуда не уйду, мой принц, не бойтесь. Только, если вы прикажете.
Шкура падает с плеч Локи на бедра, а в следующий миг Рауд уже обнимает его, прижимая к себе так сильно, что кажется, еще немного, и треснут ребра. Его руки везде: они скользят по напряженной спине, поглаживают выступающие позвонки, массируют еще влажную от недавно снятой одежды поясницу. По телу Локи проходит волна неудержимой дрожи.
- Вам холодно, мой принц, - Рауд отстраняется, чтобы заглянуть Локи в лицо. - Мне принести еще шкур?
Локи вынужден закрыть глаза, чтобы не прятать взгляд. Он кладет правую руку Рауду на затылок, сжимает в кулаке короткие, вьющиеся волосы.
Третий узел.
- Нет. Продолжай.
Сосредоточиться на внешности, выхватить детали и держать их в уме, пока плетешь четвертый узел.
Рауд рыж, как закатное солнце, ему не зря дали это имя. Но лицо у него чистое, не обсыпанное веснушками, исключая разве что несколько штук на носу и на щеках. Он молод, хотя и старше самого Локи; его темные глаза видели немало битв и пиров. У него узкий, неровно заживший шрам на шее, под левым ухом, и одуряюще жаркое дыхание. Локи втягивает воздух через нос, запоминая чужой запах и вплетая его в сеть заклинания.
Прикосновения другого мужчины приятны ему, пожалуй, даже более, чем он от себя ожидал. Это заставляет его на миг отвлечься от чар.
Движения Рауда становятся настойчивей. Он больше не нуждается в разрешении продолжать и потому уже уверенно сажает Локи себе на бедра, оглаживая ему спину, скользя губами по плечу и шее. Его доспехи холодны, как камень, и Локи невольно вздрагивает, когда касается их обнаженной кожей, стягивая магические нити в четвертый узел.
Рауд целует ему подбородок, сжатые губы, прикрытые веки, и жар его тела становится основой для заключительного, пятого узла.
Когда он опрокидывает своего господина на шкуры, нависая над ним на вытянутых руках, заклинание, наконец, завершено.
- А теперь отдай мне все, что у тебя есть, - шепчет Локи, накрывая виски Рауда холодными ладонями.
Глаза Рауда затуманиваются.
Горячая, чистая и пряная, как эль со специями, энергия течет по пальцам Локи. Чужая жизненная сила.
Он ворует ее, ворует легко и без зазрения совести, раскинувшись под своей жертвой, сжимая ногами ее бедра, открытый, как никогда прежде, и довольный собой до крайней степени. Рауду хватит сил, чтобы выжить, можно не сомневаться. Локи не использовал это заклинание раньше и никогда не думал, что когда-нибудь придется, но камни цвергов будто вытягивали из него все силы. Так что пришлось прибегнуть к маленькой хитрости.
К счастью, очнувшись, Рауд будет помнить лишь жаркие объятья, да чувствовать в теле знакомую слабость. Как раз такую, что бывает после бурно проведенной ночи, судя по тем рассказам, что Локи доводилось слышать порой от своих гвардейцев, когда те не знали, что он рядом.
Разглядывая лицо склонившегося над ним воина, Локи с легким сожалением отмечает, что закончить начатое им так и не довелось. Когда страх перед чужими прикосновениям отступил, он счел их достаточно волнующими, чтобы продолжить, но заклинание нельзя было удерживать слишком долго, иначе рисунок мог распасться, и в итоге Локи потерял бы куда больше, чем мог приобрести.
Интересно, каким бы было лицо Тора, окажись он на месте Рауда? Касался бы он своего младшего брата с такой же жаждой во взгляде?
Локи невесело усмехается собственным мыслям и отнимает ладони от висков Рауда, приподнимаясь на локтях, чтобы выбраться из-под него. Еще пара мгновений, и тот очнется, измотанный и удовлетворенный. По крайней мере, он будет так думать, и Локи этого вполне достаточно.
- Возможно, продолжим в другой раз, - шепчет он в чужие губы. - Я еще не решил.
И невольно вздрагивает, когда Рауд приходит в себя и подается вперед, будто продолжая движение, в котором его прервали. Они сталкиваются губами всего на мгновение, безумно долгое, почти мучительное, а затем Рауд обмякает и валится на бок без сознания.
Локи не знает, почему так колотится его сердце, и не желает об этом думать. Теперь, когда он чувствует себя гораздо лучше, у него есть дела поважнее.
Он подтягивает к себе сброшенные шкуры, закутывается в них и, пересев поближе к огню, вытаскивает из брошенной неподалеку сумы маленький кожаный мешочек.
Руны в его ладони теплые. Они готовы отвечать, и у Локи есть, о чем их спросить.
Для начала о том, что за магия тянет из него силы с того самого мига, как он ступил под своды пещер цвергов.
tbc
Автор: Eishi
Пейринг: Тор/Локи, ОМП/Локи
Рейтинг: PG-13 (в будущем R)
Жанр: adventure, action, romance, drama
Размер: макси
Статус: в процессе
Дисклаймер: все не мое, я только играюсь.
Саммари: это только так кажется, будто боги живут, не зная проблем. Все же они слишком похожи на людей, они дышат и сражаются, побеждают и проигрывают, падают на самое дно и возносятся к небесам. Это история Тора и Локи, но не только. История длиной не в одно столетие. Многое может случиться за столь долгий срок.
Предупреждение: AU по отношению к фильму, и вообще мой девиз "перемешать, но не взбалтывать": факты взяты, как из Марвеловского канона, так и из мифологии.
Глава 6Глава 6
Подземный дворец цвергов вытесан из сердца горы. Мало кому из чужаков довелось его увидеть.
Когда асы выходят из длинного туннеля, зажатые с двух сторон угрюмыми шеренгами карликов-воинов, преследующее их сумрачное голубоватое сияние гаснет. На смену ему приходят шары бездымных огней вместо факелов, длинной сдвоенной вереницей отмечающие путь ко дворцу по широкой каменной лестнице, на которую Тор ступает уверенно, без колебаний. В окружающей темноте — теперь сухой и теплой — не видно ничего, кроме дорожки светящихся шаров, но дышится здесь свободней, и оттого Тор уверен, что они вышли в пещеру, а не просто сменили один туннель другим.
- Я не вижу ни стен, ни сводов, ни опор для лестницы, - тихо говорит Сиф, приблизившись. Ее пальцы лежат на рукояти меча, за внешней сдержанностью — готовность сражаться. - Мы будто над бездной.
- Вы правы, дева-воительница, - громыхает идущий впереди Эгвальд не без самодовольства. Сиф хмурится: она говорила с Тором, и ответ хотела получить тоже от него. - Под нами действительно пропасть. Были смельчаки, рискнувшие спуститься вниз на толстых канатах в надежде отыскать ее дно, но никто из них не вернулся. Горы не любят, когда их беспокоят ради праздного интереса.
- Ты говоришь так, будто эта груда камней и в самом деле живая, король цвергов, - хмыкает Тор благодушно.
Эгвальд останавливается. В ответ на это воины его отряда ощетиниваются топорами. Тор чувствует, что последнее было сказано зря.
- Ты непочтителен, сын Одина, - угрюмо басит Эгвальд. - Одно из многих качеств асов, которыми не стоит гордиться. Когда-нибудь эта самоуверенность будет дорого тебе стоить.
Тор собирается возразить, он не намерен терпеть тычков в нос от какого-то карлика, пусть и короля своего племени, но Сиф вовремя хватает его за локоть, предупреждающе сжимая пальцы. Тор на миг теряется, остановленный ее движением, и этого мгновения хватает, чтобы всколыхнувшееся в груди недовольство стихло.
Дальше они спускаются молча. Тор оборачивается, чтобы проверить остальных, и с удивлением отмечает, что через пару шагов от идущего последним Огуна вереница светящихся шаров по краям лестницы гаснет, отрезая всякий путь к отступлению. Конечно, они и не собираются поворачивать назад, особенно сейчас, когда их цель уже так близка. И все-таки тьма, молчаливо крадущаяся за ними по пятам, как верный цвергов пес, заставляет чувствовать в груди неприятный холодок.
Лестница кажется бесконечной. Трудно представить, насколько глубоко они уже спустились, но одно очевидно: сердце горы уже близко. Его биение — удары молотов о наковальни и шипение раскаленного металла. Тор слышит их с каждым шагом все отчетливей.
Огромная неотесанная колонна вырастает из тьмы, заставляя лестницу изогнуться, припасть к каменному стволу и обнять его. Тор успевает подумать, много ли здесь еще таких, а в следующий миг дворец цвергов встает перед гостями во всем своем мрачном, нерушимом великолепии. Массивный, выточенный из скалистой плоти, он будто выдвигается вперед, лишь частично отделяясь от горной породы. Тор не видит ни окон, ни высоких арок, ни сквозных проходов — ничего из того, к чему он привык в Асгарде, и все же дворец цвергов не может не восхищать.
Тор невольно останавливается, засмотревшись. В кольце бездымных огней единственный вход внутрь кажется пастью спящего дракона, и, когда они подходят ближе, становится ясно, что так оно и есть: над воротами вздымаются вытесанные из камня раздутые ноздри, пластинчатые надбровные дуги, а под ними — тускло-желтые драконьи глаза с узкими хищными зрачками.
- Грюнвальд — страж сокровищ цвергов, - Эгвальд поднимает руку, указывая толстым пальцем на каменного зверя. - Он охраняет их уже тысячу лет. Знаешь ли ты старую присказку о нем, Тор, сын Одина?
- Не буди спящего дракона — его золото тебе не по карману, - мрачно отзывается тот.
- Верно, - Эгвальд кивает, явно довольный произведенным на гостей впечатлением.
- Его глаза, - Сиф заинтересованно вглядывается в полутьму под надбровными дугами зверя. - Неужто они из...
- Чистого золота, милая, конечно, - снова кивает Эгвальд.
По его знаку воины-цверги вновь вскидывают топоры, но на этот раз не готовясь к сражению, а лишь для того, чтобы ударить в свои маленькие щиты. Эхо подхватывает низкий звон, унося его ввысь, и в ответ на него ворота в пасти каменного дракона начинают отворяться.
Когда они, наконец, добираются до дворца, Локи почти на пределе. Переправа через подземную реку и изматывающе долгий спуск в чернильную бездну стоили ему слишком дорого. Он тратит последние силы на то, чтобы держать спину прямо и не спотыкаться о мелкие камни, встречающиеся под ногами в каменных коридорах дворца. Он слышит столько, сколько не слышал никогда в жизни: далекое дыхание кузнечных мехов, звон и грохот молотков, скрежещущий шелест полировочного камня, скрип ножен на чьих-то ремнях, гулкие шаги, разговоры, низкий смех, какие-то шорохи, писк, гудение. Кажется, что еще немного, и его голова попросту лопнет, как перезревший орех. Локи не знает, чему обязан всем этим, а остановиться, подумать, выдвинуть хотя бы одно предположение у него нет времени.
Эгвальд ведет их запутанными коридорами. Навстречу ему выбегают слуги, падают на колени, встречая своего господина низкими поклонами, а затем так же быстро и удивительно проворно для таких непропорциональных, будто сжатых со всех сторон тел вскакивают в ожидании приказов.
Эгвальд сыплет короткими указаниями, и асов разделяют. Сиф уводят в помещения для женщин. Она недовольна, но после одобрительного кивка Тора смягчается и позволяет двум служанкам утянуть ее в боковой проход.
Покои Локи, Тора и Огуна недалеко друг от друга. Гостям позволено отдохнуть перед пиром, и они вольны делать, что пожелают, пока слуги заботятся об их промокшей одежде.
- И как же нам развлечь себя, оставшись нагишом? - насмешливо бросает Тор.
Локи едва сдерживает обреченный стон. Пережидать чужую словесную перепалку у него сейчас нет ни желания, ни сил.
- Я пришлю вам женщин, - обещает Эгвальд, а затем, ухмыльнувшись каким-то своим мыслям, добавляет: - Возможно, для тебя, Тор, сын Одина, понадобится двое или даже трое.
- Лучше сразу дюжину, - не удерживается от язвительного замечания Локи. - Тогда есть шанс, что кто-нибудь из них выживет после.
Тор смеется его шутке и спешит заверить задумавшегося Эгвальда, что женщины цвергов, конечно, достойны, но не в его вкусе, поэтому от их общества он сегодня, пожалуй, воздержится.
- Благодарю, но не стоит, - опережает Огун следующий вопрос Эгвальда.
Король цвергов в недоумении теребит свою бороду. Добровольный отказ от плотских утех кажется ему не менее странным, чем дева в доспехах, но высказывать это вслух он не решается.
- Тогда, может, Злокозненный...
- Воздержусь, - раздраженно перебивает его Локи. - И я бы хотел, чтобы до пира меня не беспокоили. Позволь откланяться, король, путь сюда был не из легких, и мне нужно отдохнуть.
Не дожидаясь, пока Тор возразит или спросит что-то, Локи подает знак своим гвардейцам и, коротко, нетерпеливо поклонившись Эгвальду — жест, исполненный больше пренебрежительности, нежели должного уважения, — спешит к отведенным ему покоям. Они за поворотом коридора, пройти всего несколько шагов, но стоит каменному выступу скрыть Локи от брата и остальных, как ноги у него подкашиваются, и он едва не падает. Гвардейцы реагируют одновременно, но первым подхватить своего господина успевает все-таки Рауд.
- Вам нужно отдохнуть, мой принц. Я помогу.
Локи хочется послать его к ётунам на рога, полировать клыки их ездовым ящерам — он терпеть не может, когда к нему относятся так, будто он нуждается в защите, но сил на злость у него уже не осталось, и потому Рауд, не встретив сопротивления, закидывает его руку себе на шею и обхватывает Локи за пояс, прижимая ближе.
Двери в покои он открывает с пинка. Типичный ас, что тут скажешь.
Комната плывет у Локи перед глазами: очертания предметов смазаны, краски блёклы и унылы, и только огонь в растопленном камине будто огромный оранжево-красный цветок - дрожит, вьется, вспыхивает ярче и опадает почти до самых углей.
Откуда здесь берутся верткие цверги-слуги, Локи понять не успевает, но двое из них уже беспокойно топчутся вокруг, протягивая вверх короткие руки с маленькими, как у ребенка, ладонями.
- Чего надо? - рычит на них Рауд.
- Одежда господина намокла, - пищит слуга, - Нам приказано позаботиться о ней. На ложе есть шкуры, они согреют господина, пока мы работаем.
- Убери их с глаз моих долой, - выдыхает Локи, но его голос слишком слаб и не уверен, и это дает Рауду смелость ослушаться.
- Вам нужно переодеться, мой принц.
- Я не нуждаюсь в...
- А ну пошли вон, босоногие, - прикрикивает Рауд на слуг. Локи он будто не слышит. - За дверь, живо!
- Одежда, одежда, - жалобно скулит один из карликов. Самый нерасторопный, судя по всему: от Рауда ему достается крепкий пинок.
- Будет вам одежда, только убирайтесь пока что. Скьёльд, помоги.
Тот кивает и, схватив обоих цвергов за рубахи, выталкивает их вон. Когда дверь за ними троими закрывается, Рауд поворачивается к Локи.
- Ваша одежда намокла, мой принц. Карлики правы, ее нужно высушить. Вы ослабли, и я не знаю, почему. Это на вас непохоже, но сейчас вам нужна помощь. Потом можете приказать мне убираться, можете отобрать мой плащ и меч, но сейчас я помогу вам раздеться.
Локи щурится, в его глазах раздражение и усталость и совсем немного внезапного, щекочущего интереса.
- Это самая длинная речь, что я слышал от тебя с тех пор, как ты одел мои цвета, Рауд.
- Не было повода, мой принц.
Локи наконец позволяет коленям подогнуться и, поддерживаемый Раудом, опускается на застеленный теплым мехом пол, не сдержав облегченного вздоха. Тот оставляет его ненадолго, чтобы забрать с ложа у дальней стены подбитые мягкой материей шкуры, а затем складывает их рядом и тянется к вороту под подбородком своего господина.
Рауд думает, что Локи не знает. Конечно, думает. Локи не сделал ничего, чтобы разуверить его в этом. Смотреть на чужие иллюзии всегда так увлекательно.
Пальцы Рауда дрожат — совсем немного, едва заметно, но Локи чувствует эту дрожь, как если бы его самого лихорадило. Кажется, он впервые осознает, что его необъяснимо возросшая чуткость восприятия может неплохо играть ему на руку, стоит лишь к ней привыкнуть.
Рауд избегает встречаться с Локи взглядом. Он расстегивает его ворот, спускается ниже, промахивается с последней застежкой и, сцепив зубы, предпринимает вторую попытку. На этот раз все удается. Локи наконец свободен от влажного, прилипшего к телу камзола. Его кожа тут же покрывается мурашками, и Рауд торопится накинуть на плечи своего господина позаимствованные с ложа шкуры. Под их прикрытием Локи самостоятельно избавляется от остальной одежды, и эти простые действия никогда еще не казались ему столь изматывающими. Рауд неотрывно следит за ним, думая, что Локи этого не замечает; он забылся и реагирует так, как если бы никто его не видел, и это реакция юнца, а не зрелого мужа.
Локи неловко ерзает, пытаясь устроиться поудобнее. Раздраженно хмурится напоказ, отталкивая от себя ворох мокрой одежды и будто бы случайно позволяя краю шкуры соскользнуть с плеча.
Рауд спешно подхватывает его, чтобы вновь укрыть своего господина, и его запястье тут же оказывается в плену цепких пальцев.
- Отдай карликам одежду, - слова на выдохе, чуть ниже голос, чуть больше просьбы под личиной приказа. - И возвращайся.
Рауд кивает — торопливо, неверяще, хватает одежду и, поднявшись, отпирает дверь. На пороге тут же обнаруживается парочка давешних слуг и возвышающийся за их спиной Скьёльд. При виде комка одежды в руках Рауда карлики синхронно подпрыгивают на месте, выражение скорбной тоски на их серых большеносых лицах сменяется неподдельным восторгом.
- Вот, - Рауд сует им одежду. - Позаботьтесь о ней. А теперь брысь отсюда, да поживее.
Получив свое, слуги, перешептываясь, убираются восвояси.
Локи слышит, как Рауд говорит Скьёльду, что господин приказал не беспокоить его, и что он побудет с ним пока, а Скьёльд останется на страже.
- Гладкая ложь, - насмешливо хватит он воина, когда тот закрывает дверь и возвращается, опускаясь перед ним на колени.
Рауд не знает, что ответить, и нужно ли отвечать вообще. Он искусен в бою, смел и порой отчаянен до безрассудства, но здесь и сейчас, под взглядом своего господина, он теряется, будто неопытный мальчишка. Не краснеет, нет, лишь сжимает лежащие на коленях руки в кулаки так, что белеют костяшки пальцев. Локи наслаждается его смятением, обдумывая, как бы половчее провернуть то, что задумал.
Он может просто приказать, и Рауд подчинится. И даже не потому, что служит ему, а потому что сам желает оказаться ближе, дотронуться, ощутить под пальцами тепло чужой кожи. Но это было бы слишком просто, а Локи не любит простых вещей. К тому же для того, что он хочет осуществить, добровольное согласие пусть и не обязательная, но весьма важная составляющая.
Сказать, что он не боится, значит погрешить против истины. Это рискованная игра — кто знает, сумеет ли Рауд остановиться, когда Локи прикажет, и захочет ли вообще останавливаться, захочет ли услышать? Его желаниям не первый день. Локи не помнит, когда увидел во взгляде одного из своих гвардейцев нечто, столь же отличное от простой лояльности, сколь луна отлична от солнца. Не важно. Главное, что он знает, а знание всегда дает власть, и кажется, Локи придумал, как ею распорядиться.
- Могу я... - неуверенно начинает Рауд.
Локи приказывает губам растянуться в снисходительной усмешке. Что-то колко дергается у него внутри, в том месте, где сходятся ребра; его лихорадит, но он старается не подать виду. Скрытые под шкурами, пальцы начинают двигаться, сплетая первый узел заклинания.
- Прикоснись ко мне, - приказывает Локи, мягко и властно одновременно, и Рауд тянется к его шее, вряд ли понимая, на что соглашается.
Впрочем, Локи готов спорить на что угодно: сейчас его мало что может остановить.
Ладонь у Рауда жесткая и мозолистая, но касания неожиданно бережные. Совсем не такие, каких можно было ждать от воина. Тор всегда кладет руку на шею брата резко, без предупреждения, будто метя свою собственность, и подспудно Локи ждал чего-то похожего и от Рауда. Что ж, здесь он ошибся.
Второй узел заклинания почти готов.
Ладонь Рауда спускается ниже, на плечо, сдвигает укрывающую его шкуру, а затем ложится Локи на грудь. Тот хватает его за запястье, испуганный тем, что сбивающийся ритм сердца выдаст его с головой, но Рауд понимает это по-своему.
- Я никуда не уйду, мой принц, не бойтесь. Только, если вы прикажете.
Шкура падает с плеч Локи на бедра, а в следующий миг Рауд уже обнимает его, прижимая к себе так сильно, что кажется, еще немного, и треснут ребра. Его руки везде: они скользят по напряженной спине, поглаживают выступающие позвонки, массируют еще влажную от недавно снятой одежды поясницу. По телу Локи проходит волна неудержимой дрожи.
- Вам холодно, мой принц, - Рауд отстраняется, чтобы заглянуть Локи в лицо. - Мне принести еще шкур?
Локи вынужден закрыть глаза, чтобы не прятать взгляд. Он кладет правую руку Рауду на затылок, сжимает в кулаке короткие, вьющиеся волосы.
Третий узел.
- Нет. Продолжай.
Сосредоточиться на внешности, выхватить детали и держать их в уме, пока плетешь четвертый узел.
Рауд рыж, как закатное солнце, ему не зря дали это имя. Но лицо у него чистое, не обсыпанное веснушками, исключая разве что несколько штук на носу и на щеках. Он молод, хотя и старше самого Локи; его темные глаза видели немало битв и пиров. У него узкий, неровно заживший шрам на шее, под левым ухом, и одуряюще жаркое дыхание. Локи втягивает воздух через нос, запоминая чужой запах и вплетая его в сеть заклинания.
Прикосновения другого мужчины приятны ему, пожалуй, даже более, чем он от себя ожидал. Это заставляет его на миг отвлечься от чар.
Движения Рауда становятся настойчивей. Он больше не нуждается в разрешении продолжать и потому уже уверенно сажает Локи себе на бедра, оглаживая ему спину, скользя губами по плечу и шее. Его доспехи холодны, как камень, и Локи невольно вздрагивает, когда касается их обнаженной кожей, стягивая магические нити в четвертый узел.
Рауд целует ему подбородок, сжатые губы, прикрытые веки, и жар его тела становится основой для заключительного, пятого узла.
Когда он опрокидывает своего господина на шкуры, нависая над ним на вытянутых руках, заклинание, наконец, завершено.
- А теперь отдай мне все, что у тебя есть, - шепчет Локи, накрывая виски Рауда холодными ладонями.
Глаза Рауда затуманиваются.
Горячая, чистая и пряная, как эль со специями, энергия течет по пальцам Локи. Чужая жизненная сила.
Он ворует ее, ворует легко и без зазрения совести, раскинувшись под своей жертвой, сжимая ногами ее бедра, открытый, как никогда прежде, и довольный собой до крайней степени. Рауду хватит сил, чтобы выжить, можно не сомневаться. Локи не использовал это заклинание раньше и никогда не думал, что когда-нибудь придется, но камни цвергов будто вытягивали из него все силы. Так что пришлось прибегнуть к маленькой хитрости.
К счастью, очнувшись, Рауд будет помнить лишь жаркие объятья, да чувствовать в теле знакомую слабость. Как раз такую, что бывает после бурно проведенной ночи, судя по тем рассказам, что Локи доводилось слышать порой от своих гвардейцев, когда те не знали, что он рядом.
Разглядывая лицо склонившегося над ним воина, Локи с легким сожалением отмечает, что закончить начатое им так и не довелось. Когда страх перед чужими прикосновениям отступил, он счел их достаточно волнующими, чтобы продолжить, но заклинание нельзя было удерживать слишком долго, иначе рисунок мог распасться, и в итоге Локи потерял бы куда больше, чем мог приобрести.
Интересно, каким бы было лицо Тора, окажись он на месте Рауда? Касался бы он своего младшего брата с такой же жаждой во взгляде?
Локи невесело усмехается собственным мыслям и отнимает ладони от висков Рауда, приподнимаясь на локтях, чтобы выбраться из-под него. Еще пара мгновений, и тот очнется, измотанный и удовлетворенный. По крайней мере, он будет так думать, и Локи этого вполне достаточно.
- Возможно, продолжим в другой раз, - шепчет он в чужие губы. - Я еще не решил.
И невольно вздрагивает, когда Рауд приходит в себя и подается вперед, будто продолжая движение, в котором его прервали. Они сталкиваются губами всего на мгновение, безумно долгое, почти мучительное, а затем Рауд обмякает и валится на бок без сознания.
Локи не знает, почему так колотится его сердце, и не желает об этом думать. Теперь, когда он чувствует себя гораздо лучше, у него есть дела поважнее.
Он подтягивает к себе сброшенные шкуры, закутывается в них и, пересев поближе к огню, вытаскивает из брошенной неподалеку сумы маленький кожаный мешочек.
Руны в его ладони теплые. Они готовы отвечать, и у Локи есть, о чем их спросить.
Для начала о том, что за магия тянет из него силы с того самого мига, как он ступил под своды пещер цвергов.
tbc
-
-
14.01.2012 в 15:17С нетерпением жду продолжения.
-
-
14.01.2012 в 16:20Просто потрясающе, и так захватывает, и не хочет отпускать и оставлять в покое.
Восхитительный фик. Уважаемый автор, Вы сделали мой день. *лучи любви и восхищения*
Спасибо!
-
-
14.01.2012 в 16:54-
-
14.01.2012 в 17:43-
-
14.01.2012 в 18:38VardaElbereth, захватывать и не отпускать - это секретная техника)))
Lokia, на самом деле автор видит Локи исключительно с Тором, но всякие такие вот этические манипуляции - личный кинк)) Так отдадим же ему дань, кинки это любят
Raul Am, безумно рада, что такой Локи вам импонирует) Страсть как люблю всякие околодворцовые интриги, а Локи для них будто создан. Лжец и хитрюга и сам себе на уме, а если кто рядом, его всегда можно использовать, чем Локи при случае и занимается)
А у Рауда теперь щедро проплаченная преданность, которой Локи, конечно, тоже обязательно воспользуется
-
-
14.01.2012 в 19:25И спасибо за ОМП. За нетривиальность.
-
-
14.01.2012 в 20:35-
-
14.01.2012 в 21:42-
-
14.01.2012 в 22:28-
-
14.01.2012 в 23:37мыр-мыр-мыр)) Вы этой техникой владеете замечательно *__*
*громким шёпотом* А вообще последняя глава такая кинковая получилась... и удрочибельная
Так что "я кончил, вытрите с доски" (с)
-
-
15.01.2012 в 10:12VardaElbereth, трепетно люблю сплав хорошего сюжета и кинков, поэтому при случае стараюсь его реализовывать в меру своих скромных возможностей
очень рада, что Рауд вам нравится)
-
-
15.01.2012 в 12:17у Вас это офигенно получается. Правда-правда.
Я Ваш фанат отныне и навеки!
Спасибо за такую прелесть ещё раз))
-
-
15.01.2012 в 12:24-
-
18.01.2012 в 18:39А какой мальчик у Локи) (ну прямо вы почесали мои кинки!) Очень интересно как он будет реагировать, когда Тор "будет предъявлять права". А еще интереснее будет почитать как Локи будет за всем этим наблюдать.
А еще вы прямо попали в мой кинк про измученных героев, которые просто с ног валятся, но упорно идут, а после уже тушкой падают безвольной) Знаю, что странно описал, но на слабеющего Локи я фапал долго и упорно)))
-
-
18.01.2012 в 19:33У Локи, строго говоря, не мальчик, а вполне себе мужчина)) Это и мой собственный кинк, так что рада, что в кинках мы сходимся))
Очень интересно как он будет реагировать, когда Тор "будет предъявлять права"
о, это будет очень... интересно))
Локи не позволил бы себе сдаться, не добравшись до цели, я уверена. Он все же достаточно целеустремленный и терпеливый, так что шел бы до последнего))
-
-
18.01.2012 в 21:32Все решено уже оказывается
-
-
19.01.2012 в 04:14-
-
19.01.2012 в 04:30-
-
19.01.2012 в 04:44-
-
19.01.2012 в 04:48-
-
19.01.2012 в 09:54У Локи, строго говоря, не мальчик, а вполне себе мужчина)) Это и мой собственный кинк, так что рада, что в кинках мы сходимся)) Да, это приятно, когда у автора и читателя кинки сходятся) Ну, я уж понял, что вполне себе мужчина, но по отношению к Локи он ведет себя как мальчик *__* Очень трогательно)))
Локи не позволил бы себе сдаться, не добравшись до цели, я уверена. Он все же достаточно целеустремленный и терпеливый, так что шел бы до последнего))
Да) А еще очень гордый. При брате слабость вообще не показывает. Эх, комплексы)))
Не могу представить Тора в такой ситуации не перевернувшего очередной стол и не прогромыхавшего "мое, я сказал!"
*ржет* Я тоже это представил! *ушел под стол, дополнив в фантазии рядом стоящего Локи с фейспалмом*
-
-
19.01.2012 в 11:15Ну, я уж понял, что вполне себе мужчина, но по отношению к Локи он ведет себя как мальчик *__*
втрескался потому что, как мальчишка